Лебединые души. Сборник рассказов и маленькая повесть. Виктор Николаевич Рубцов
вам по фонарю подвесим, чтобы стало светлее, а то погода пасмурная.
– Только попробуй! Сам получишь! – Смело и решительно ответил ему Колька. А Витька поставил на снег портфель и стал в стойку, как учил отец. Первого налетевшего на него он легко перекинул через бедро, тут же увернувшись от кулака второго обидчика, ловко, крюком врезал ему в челюсть. Но еще двое чеченцев забежали за спину и ударили его по затылку и по пояснице, затем осыпали шквалом новых ударов. Но Витька удержался на ногах и быстро развернувшись, стал сам наносить удары своим обидчикам. Те отбежали в сторону и стали припугивать его своими ножичками. Однако приближаться к умело защищавшемуся русскому мальчишке не рискнули. Колька первого набросившегося на него так же легко отшвырнул в сторону, а второму ударил ногой в пах, отчего тот взвыл как жалкий щенок. Но третий расквасил Кольке нос. Витька бросился на защиту друга. От вида крови друзья разозлились не на шутку и, словно не они были в меньшинстве, стали применять приемы из боевого самбо и удары руками и ногами, которым их ранее обучили отцы. Чеченские мальчишки вначале подбадривали друг друга, но вскоре, не выдержав такого жесткого отпора со стороны русских ребят, бросились наутек.
Несмотря на несколько пинков в спину и по ногам, удары в лицо и голову, боль, Витька засунул два пальца в рот и пронзительно засвистел вслед удиравшим чеченцам.
– Зверьки, только еще суньтесь к нам, получите..! – Не обращая внимания на разбитый и сочившийся алой кровью нос, закричал Колька. А потом, умываясь снегом, набранным в ладони, довольно воскликнул: «Как мы их, Витек!».. А потом стал возмущаться и недоумевать:
– Вот гады, мы же им ничего плохого не сделали, за что они набросились на нас, почему так нас ненавидят?! Словно не люди, а шакалы. Только на тех, кто слабее их, нападают стаей.
– Сейчас за поддержкой, наверное, побегут. – Возмутился и предположил Витька. – Старших братьев позовут.
– Точно. Надо домой побыстрее возвращаться, а то приведут бугаев, побьют нас по-настоящему! – Согласился Колька. – Айда домой!
Но дом для Витьки в этот день не оказался спасительной крепостью. Увидев сына, вывалянного в снегу, с пятнами грязи от сырой земли на новеньком пальтишке, мать принялась его отчитывать. А когда проверила портфель, пока он раздевался в коридоре, и не обнаружила там новенького пенала, то разругалась всерьез и пошла в спальню за отцовским офицерским ремнем, который висел на гвозде за дверью, еще пахнувшей свежей голубой краской. Отец использовал его для шлифовки, «правил лезвие», как он говорил, трофейной бритвы фирмы «Зингер», которой ежедневно брился за столом у окна в комнате, где жили его дети – сын и младшая дочь. К тому же, похоже, ремень за дверью в детской отец повесил и для отстрастки, чтобы Витька не забывал о неизбежности наказания, если посмеет натворить что-то из ряда вон выходящее. Все, что с ним сегодня произошло, по его мальчишечьим понятиям, на такое наказание не тянуло.
Поэтому