Великая русская революция, 1905–1921. Марк Стейнберг

---

Скачать книгу

---

к «этим временам» и «духу эпохи», свидетельствуя о «чудовищном безобразии» «духа зла», носившегося в воздухе[110], о некоем фатальном начале в современной жизни[111], о некоей глубокой и вездесущей «болезни»[112]. Интерпретации могли быть еще более всеохватными: комментаторы видели в этих фактах характерные черты российского опыта современного существования как истории «травм», «трагедий» и «катастроф»[113].

      В 1906 г. городскую Россию поразила продолжавшаяся до самой войны «эпидемия» самоубийств, которая воспринималась как особенно тревожный симптом исторической болезни России[114], признак того, что российское общество «расколото», «погружено в хаос», «изуродовано», «неуправляемо», «больно» и «зашло в тупик». Некоторые авторы возлагали вину на недавние «травматические» события: русско-японскую войну, Кровавое воскресенье и революцию 1905 г., восстания, терроризм и государственные репрессии[115]. Впрочем, большинство комментаторов усматривало существование более глубокой «болезни», которую они приписывали эпохальным историческим переменам – в первую очередь урбанизации и индустриализации[116]. Религиозные авторы объясняли самоубийства утратой веры и уверенности в завтрашнем дне, пришедших вместе со светским модерном[117]. Но и светские авторы высказывались в том же ключе. Казалось, что многие люди не в силах вынести глубокого противоречия между ростом желаний и «будничною действительностью»[118]. Некоторые авторы видели в самоубийствах нечто вроде протеста: самоубийцы собственной смертью свидетельствовали об ущербе, который причиняет человеческому духу «жизнь, какова она есть»[119]. Большинство людей реагировало на это разочарование реальностью более скромно, впадая в пассивный пессимизм. Некоторые, включая таких революционеров, как Ленин, отнюдь не считавших, что история больна или блуждает в потемках, призывали к отваге и вере в лучшее будущее. Многие, как мы уже видели, избирали поиск удовольствий, что журналисты сплошь и рядом воспринимали как «пир во время чумы», «безумный танец на краю пропасти»[120]. И в августе 1914 г. Россия вместе со всей остальной современной Европой бросилась в эту пропасть.

Война

      Начало общеевропейской войны в августе 1914 г. на какое-то время заглушило политическое и социальное недовольство: мысли и чувства русских людей обратились на врагов – немцев и австрийцев, а также на многочисленных этнических немцев, живших и работавших в России. Однако патриотическое единство, пусть оно и опиралось на опасную угрозу российскому «отечеству» (как регулярно твердила пропаганда), не имело глубоких корней и потому оказалось недолговечным в условиях продолжительного конфликта, предъявившего беспрецедентно суровые требования к населению страны и ее экономике. Вообще говоря, генералы и чиновники все так же восхваляли смелость и праведную самоотверженность российских солдат, а также неослабевающую

---

Скачать книгу