Аз Бога Ведаю!. Сергей Алексеев
Исполню, княгиня. – Претич поклонился и направился к двери.
– Постой! – окликнула она. – С какой вестью ты шел к нам?
Боярин вернулся к престолу.
– Мои холопы весть худую принесли. На пристани древлянские послы, от князя Мала. Явились будто бы с покаянной головой за смерть мужа твоего, а в самом деле Мал прислал их, чтобы тебя сосватать. Об этом еще никому не ведомо…
– Мне ведомо, – тихо проговорила княгиня. – Пошли глашатаев по Киеву, а сам ступай на пристань да покличь мне предстоящего посла. Остальные пусть там ждут. Любо мне о сватовстве договориться.
– Добро, – вымолвил Претич спокойно, однако светлый его взор не мог скрыть тревоги, – ужели пойдешь за Мала?
– Ступай, ступай, – поторопила княгиня. – Да скоро возвращайся.
Едва боярин удалился, как в гридницу вошел Свенальдич, бравый и отважный витязь, рожденный от гречанки, некогда полоненной отцом. От матери Лют унаследовал огромные темные глаза, а от Свенальда – желтые волосы и длинное лицо, на коем одновременно уживались горячая страсть и холодное бесстрастие. И если старый наемник и слуга русских князей всегда прятал свои глаза и взор под густыми седыми теперь бровями, то сын его смотрел казалось бы открыто, доверчиво, но с чуть заметной, скрываемой дерзостью, скорее даже легкой надменностью.
Свенальдич сломал шапку, поклонился.
– Желаешь ли, витязь, быть слугой моим? – спросила княгиня. – Сослужишь ли русскому престолу так, как отец твой?
– Желаю, матушка-княгиня! – страстно ответил польщенный Лют, которого раньше допускали ко двору лишь в качестве охраны.
– Хочу приставить тебя кормильцем к сыну моему, Святославу.
Свенальдич просиял:
– В сей же час приступлю! Уж я вскормлю! Уж я на путь наставлю!
– Не спеши, витязь, – мягко промолвила княгиня. – Прежде исполни мою волю, которую хочу поручить тебе.
– В чем ее суть, госпожа? Я вмиг исполню!
– Это должно остаться в глубокой тайне, Лют.
– Клянусь, княгиня!..
– Постой! – посуровела она и похолодела очами. – Где ныне твой отец?
– Ушел на Уж-реку! – доложил Свенальдич, несколько смущенный. – Исполнить твой указ… Взял много подводных коней и поскакал наметом. Спешит готовить тризну… Мне же велел ко двору явиться!
Его темные, южные глаза выражали легкую рассеянность, а простота открытого взора – преданность и желание служить, однако почуяла княгиня во всем этом одно лукавство. Лют знал все! И заговор против Великого князя, последующее сватовство вдовы княгини – ничего не обошлось без участия Свенальдича.
– Присягни Великому князю Святославу! – потребовала княгиня.
Ретивый витязь тут и в самом деле смешался, ибо без воли отца своего, Свенальда, не вправе был ни присягать, ни в службу наниматься, хотя и возрастом давно созрел. Мало того, старел – за полсотни перевалило Люту.
– Он несмышлен еще! – нашелся Свенальдич. – Не возмужал, чтобы…
–