Падение Римской империи. Питер Хизер
нормальным состоянием является разобщенность, и единственные вещи, насчет которых все могут придерживаться единого мнения, – это те, которые сами по себе представляются лучшими. И как следовало из восклицаний, открывавших упомянутую встречу, источником Совершенства был непосредственно Господь, божество христиан. К 438 г. римский сенат сплошь состоял из христиан. С точки зрения верхушки римского общества, следовательно, принятие христианства никак не изменило существовавшее спокон веку убеждение, что империя – орудие в руках божества, с помощью которого оно действует в мире.
Та же идея провозглашалась во время аналогичных церемоний на всех ступенях социальной лестницы, и даже церковные круги не были исключением. Заседания городского совета также начинались с тех же восклицаний; то же происходило и во время официальных сходок городских жителей, собравшихся, чтобы приветствовать императора, должностное лицо или даже новое изображение императора. (При избрании нового императора его изображения отправляли в крупные города империи.) Во всех ситуациях такого рода – а их было немало в течение года – доминировала та же ключевая идея[126]. Многие христианские епископы, как и светские люди, которые комментировали происходившее, были счастливы по-новому сформулировать старую идею римского империализма. Епископ Евсевий Кесарийский еще в период правления Константина доказывал, что Христос не случайно появился на свет во времена Августа, первого римского императора. Развивая свою мысль, он утверждал: несмотря на гонения на первых христиан, это свидетельствует о том, что христианство и империя самой судьбой были предназначены друг для друга – Господь сделал Рим всесильным для того, чтобы через него все человечество в конце концов обрело спасение.
Подобные идеологические воззрения, очевидно, подразумевали, что император, избранный самим Господом представителем Его на земле, должен пользоваться в христианском мире огромным религиозным авторитетом. Еще в 310-е гг., когда не прошло и года после того, как Константин объявил о переходе в христианство, епископы из Северной Африки обратились к Константину с просьбой разрешить разгоревшийся между ними спор. Это задало образец, актуальный вплоть до конца века: теперь императоры оказались непосредственно вовлечены как в улаживание споров, возникавших внутри церкви, так и в дела административного характера, связанные с новой религией. Для улаживания диспутов императоры созывали советы, давали епископам право использовать государственную систему транспорта для привилегированных лиц – cursus publicus, чтобы те могли присутствовать. Еще больше впечатляет, что императоры помогали составлять повестку дня, их представители организовывали слушания, а государственная машина использовалась для проведения в жизнь принятых решений. Вообще говоря, они разработали церковное право для церкви – XVI книга «Кодекса Феодосия» полностью посвящена подобным вопросам – и влияли на назначения на высшие церковные должности.
Церковная иерархия также стала отражением административных и социальных
В египетских папирусах сохранились замечательные примеры подобных восклицаний. См.: Jones, 1964, p. 722 ff.