Петрова притча. Геннадий Головко
богатым.
Незнакомец как-то нехорошо усмехнулся.
– Это, конечно, дело не хитрое. А как же без работы?
– От работы кони дохнут. Вы скажите, что мне, все-таки, ждать от жизни?
– Ишь ты, какой прыткий. Говоришь, не любишь работать? Ну, ну. Так слушай меня внимательно. Завтра чуть свет ты должен взобраться на Столовую гору с обратной ее стороны. Знаю, что оттуда никто не взбирается. Но только без этого никак нельзя. Так вот, как взберешься, ищи три высокие ели. Они стоят поодаль от остальных, да и повыше остальных. Станешь в центр их треугольника, повернешься на север. Потом… щас вспомню. А, да! Сделаешь тридцать шагов, упрешься в сухое дерево, вот там и зарыто твое счастье.
Сердце Петра билось так сильно, что он буквально прижал его в груди, чтобы оно не вылетело наружу.
– И что дальше? – взволнованным голосом еле вымолвил он.
– Да ничего! Счастье, говорю, там твое. А какое – сам увидишь. Правда, глубоко оно закопано, так что, все ж-таки, потрудиться придется. То есть покопать. Ну да, тебе ж надо еще и лопату купить, и кирку. Да, и провизию себе подкупи на недельку. Что-то вид у тебя недовольный. Аааа! Работать не хочется? Понимаю. Ну, тогда спи дальше, возвращайся домой нищим, на шею родителям, мамаша с тобой все равно, возиться будет всю жизнь, как с маленьким, оберегать тебя от всего. Проживешь ты с ней всю жизнь, пока не состаришься, а когда она умрет, не сможешь даже кашу себе сварить. Вот так с голодухи и помрешь. Почему? Да потому, что у безработных корме милостыни – никакого доходу. Да и ее еще нужно заслужить! Ну, что скривился? Тоже не нравится? Тогда я пошел. – незнакомец сделал попытку встать, но Петр остановил его:
– Прости, прости, я не хотел. Я сделаю все, что ты сказал. Завтра же отправлюсь! Значит, я буду богатым?
– Я сказал тебе – там твое счастье. А уж что ты под этим словом подразумеваешь – то и ищи.
– Незнакомец растворился. Как и не было его. Только сандалии почему-то остались у кресла. Странно, что это было и почему он ушел без сандалий? В этот момент кто-то закряхтел и сандалии исчезли.
– Память ни к черту…
Наутро Петр проснулся таким бодрым, каким не помнил себя давно. И, что самое главное и удивительное, он совершенно отчетливо помнил свой сон. Нет, надо все обдумать. Он сел на постели, скрестив ноги. Итак, что же было сегодня ночью? Сон? Уж чересчур реалистичный. Ну, не явь же? Он взглянул на кресло напротив. Кресло было старое, видимо, никто им не пользовался уже много лет. И, о кошмар! Оно было с конкретными вмятинами от человеческого…ну, тела. Петр отчетливо помнил, что вовсе не использовал его. Разве что, в качестве вешалки. Но только не по назначению. А тут… две отчетливые вмятины от человеческой задней части! Вот те раз! Значит, не сон! Господи, так это был ты?! Ну, конечно, как же я сразу не сообразил? Значит, все правда и впереди меня ждут и приключения, и главное – богатство! Он вскочил с кровати. Так, сегодня был последний день его пребывания в отеле. Все равно, нужно выписываться. А где жить? Где, где? На горе! Как-нибудь, устроюсь. Теплые вещи есть. Да и что я там так долго буду делать? Откопаю клад, и домой, к счастливой