Живой алмаз Шаданакара. Ая Лазарева
уничтожается вековая, передающаяся из поколения в поколение религиозно – божественная связь. Одновременно, с помощью радикальных течений она еще и очерняется. А если в душе меркнет Свет, то что приходит на замену? И вот уже подрастает гибридное поколение молодых людей, которые ходят в похожей одежде – бренды то одни и те же, которые имеют одинаковые мечты (в основном о хрустящих зеленых бумажках), которые готовы на все ради исполнения своих желаний. А они – желания – насаждаются со скоростью снежной лавины в горах. Темп, мода, прогресс – жизнь пролетает бессмысленно и неуловимо. Что дальше? Еще один виток? И еще один! Выбиваясь из сил, человек, наконец, ощутит тщетность своих попыток. Но боюсь, что будет поздно. Если уже сейчас его изначально лишают великого права выбора, под знаменем толерантности выкорчевывая понятие Веры и Божественного стремления, так что будет тогда, когда Мировое правительство добьется поставленных целей.
2014 Анна
Лешка встречал Аню на остановке. Маршрутка подъехала в сумерках. Солнце уже село, а весеннее небо, слившись с землей, было расписано багряными линиями заката. Девушка с веселым писком бросилась ему на шею.
– Приехал, приехал! Я так соскучилась!
Но парень ответил серьезно
– Ань, я на совсем приехал, добровольцем. Немая пауза, провисевшая минуту, сменилась дрожавшим от слез голосом:
– Как добровольцем? Ты что? А если тебя убьют? А я как, Леш, я как?
– Ань, успокойся, не плачь! Не могу я, понимаешь, не могу смотреть, как эти ублюдки народ подминают! Это моя земля Ань! Моя! Я здесь родился. Здесь и бабушка, и дедушка, и все предки мои в земле лежат. Это моя земля, и я ее никому не отдам! Ая
– Как тебя родители пустили то! Нет, ты как хочешь, а я не пущу. Пускай без тебя разбираются! Может, как в Крыму, все быстренько решится?
– Нет, здесь не решится. Они войска стягивают, артиллерию, танки! Это война, моя хорошая, настоящая война! Не мы к ним, они к нам пришли. Пришли, чтобы убивать, чтобы оставить только тех, кто по струнке ходить будет. Язык им наш не нравится! Я не могу стоять в стороне. Это большая война Ань! Если их не остановить здесь, они дальше пойдут, в Белоруссию, в Россию начнут пробиваться! Им не просто язык не нравится, им мы не нравимся, не подходим, тошноту вызываем! А что делали фашисты с теми, кто не соответствовал их представлениям – правильно, уничтожали! Вот и они пришли уничтожать!
– Леш, родненький, мне страшно! Если с тобой что случится, мне жизни не будет! Я правду говорю! Ты подумай, пожалуйста, хоть чуть-чуть еще подумай! Может быть, изменишь решение?
– Нет, Анна, решения я не изменю. А то что ты так переживаешь за меня, радует! Слово, конечно, не подходящее, но радует! Пойдем к бабуле скорее, я до завтрашнего вечера, если все будет спокойно, свободен. Посидим, а потом я тебя провожу.
– Хорошо – ответила вздохнув Аня.
– Только к маме сначала зайдем, а то обидится. Ребята, обнявшись, не спеша, пошли по тротуару.