.
Граф говорит со мною открыто и честно, и я ему отвечу честно.
– Я буду вашей женой граф. И не по тому, что я бедна и могу остаться старой девой. Вы достойный человек и я буду любить вас, пока Господь не разлучит нас. Я вам обещаю это.
Она еще хотела говорить, но Панин посмотрел ей в глаза и понял, она не лжет. Не могут такие глаза лгать. Его не проведешь, кой чего он в жизни своей поведал.
– Не надо Лизонька ни чего больше говорить. Мне все понятно. Я намного старше вас, но не слепой.
Граф поцеловал Лизе руку. Та обняла его.
– Как же долго я вас граф ждала.
Их уста сомкнулись в долгом поцелуи. А тут и Калугины расстроенные приехали. Никита Иванович отправил Лизу в ее комнату, а сам решил поговорить с ее отцом.
– Ну, что там Головин? Как его здравие?
– Здравие хорошее, а вот с головой не все в порядке. Ни как не могу взять в толк, зачем он меня к себе приглашал, и, вообще, ни как не могу понять, как он мог узнать, что я в Петербург приехал. Живет полным затворником. В доме не метено лет пятьдесят, не меньше.
– Ну, это не беда. А не выпить ли нам по рюмочке анисовой, для аппетита. У меня к вам разговор серьезный есть.
– По рюмочке-то оно можно, а вот какой серьезный разговор может быть между нами, тут я в толк не возьму. Мне трудно понять, что я в Петербурге делаю. Меня давно все забыли, как будто меня и в живых давно уж нет.
– А вы подумайте Александр Романович, может и есть причина.
Калугин напрягся. Ни каких мыслей в голове у него не было, и он непонимающе смотрел на графа. Тем временем Никита Иванович разлил в рюмки анисовую водку.
Будем здоровы Александр Романович.
И они чокнулись.
– А теперь, зачем я вас пригласил к себе. Как вы смотрите, если я попрошу у вас руки вашей дочери?
Калугин, чуть не умер с перепугу и упал в ноги к Панину, причитая.
– Так мы завсегда вашей милости даем свое полное согласие.
Дальше Панину было не интересно смотреть, как отец его невесты унижается.
– Встаньте с колен Александр Романович. Вы же дворянин, потомок великого боярского рода. Это мне безродному перед вами на колени становится надо
Тут Панин немного покривил душой. Род Паниных был не менее знатен.
– Так вы согласны? Но я бы не хотел принуждать вашу дочку, я старше ее. Я бы хотел выслушать ее ответ.
Тут Калугин сорвался с места и побежал за дочкой, хотя этого делать было и не надо. Можно было и лакея послать.
– Елизавета, граф Панин пожелал твоей руки, что ты скажешь на это?
Калугин с мольбой посмотрел на дочку. Вдруг она взбрызнется и откажется. Это будет его крах. Лизавета уже давно все поняла. Любовь уже началась между ними, и она подыграла, теперь уже своему мужу. После этого граф влюбился в Елизавету на всю свою жизнь. Может, раньше в нем взыграла мужская похоть, но теперь он понял, Лиза его и Лиза его