Чувство ожидания. Александра Шадрина
соорудила все же нехитрую закуску и вернулась в зал. Водрузила все на журнальный столик и плюхнулась на пол. У нее появился шанс рассмотреть своих собеседников открыто, потому что на нее внимания никто не обращал. Особенно ее интересовала Валерия, которая в своей печали и вовсе выглядела совсем юной девочкой. И хоть ее плечи и были опущены, но спина по-прежнему оставалась прямой. Надо хоть узнать, сколько ей лет.
Странным образом мысли Нины переместились на Николая. Расставание с ним не походило ни на одно расставание с другими мужчинами. Как правило, происходило это быстро, безболезненно и без последствий. А тут как будто привычная схема извернулась, круг замкнулся, и душа погрузилась во тьму. Возможно потому, что Нина чуть не впервые честно хотела продолжения этих отношений, возможно, из-за ребенка. Нина, конечно, предполагала, что когда-нибудь все этим и закончится, но оказалась не готова. Разрыв она переживала долго и мучительно. И когда немного успокоилась, решила для себя самой, что отныне она больше влюбляться не будет. Нина боялась, что еще одно такое разрушительное чувство может убить ее. Пусть лучше любят и хотят ее. Пусть хоть кто-нибудь на этом свете будет любить ее искренне.
А Валерия? Почему она хоть и бледна, но так спокойна? Успела все выплакать или умеет держаться на публике? Почему в ее глазах так легко читается пессимизм, как будто она заранее знала, что все было предрешено? Почему молодые девочки так легко выскакивают замуж и так легко разводятся?
Нина перевела взгляд на Диму. Тот сидел хмурый и напряженный, ровно такой же, каким она привыкла его видеть в офисе, когда ему доставалось от Николая или он сам что-то не успевал. Интересно, какой у него сейчас начальник и как он смог сдержать себя, когда уходил из помощников Коли, чтобы не наговорить всех тех гадостей о самом Коле, которые он не постеснялся высказать Нине. Впрочем, ее это нисколько не обидело тогда, наоборот она была благодарна ему за прямоту, которая, впрочем, ей совсем не была нужна. Чересчур уж Дима правильный какой-то. Как будто расписывает жизнь заранее.
– Тебе надо было топнуть ногой и решительно выгнать взашей ее муженька, – не выдержала Нина, даже не слушая, о чем говорят Дима и Валерия.
– Слабые нынче мужики пошли, Нина, – возразила ей тут же Валерия. – Всё вокруг да около. Или вовсе сразу в кусты.
– Валерия! – возмутился было Дима, но на его возмущения никто и внимания не обратил.
– Стас-то, оказывается, его жене золотые горы наобещал, представляешь, а передо мной мазался, что ему, видите ли, время надо.
– Слизняк, что с него возьмешь, – согласилась Нина, открывая себе пиво.– Но он молодец, конечно, соломку себе постелил.
– Ты бы не лезла, Нина! – недовольно проворчал Дима. – На балкон можно выйти покурить или на лестницу идти?
– Иди, – махнула рукой Нина, – на балкон. Там только шпингалет на соплях держится, аккуратнее с ним.
Когда Дима вышел, Нина плюхнулась рядом с Валерией на диван.
– Я