Аромат каприфоли. Продолжение следует…. Дарья Лаптева
пятидесяти, которые они уже проделали. Смерть отца наступила мгновенно. Мама скончалась спустя сутки после него. Вопреки всему она боролась за свою жизнь, зная, что обязана выжить для своих детей. Казалось бы, смерть миновала. И лишь она одна чувствовала, что это не так. После вскрика «Мои дочки!», ее сердце остановилось навсегда. Слезы продолжали литься из ее потухших глаз еще несколько секунд…
Позвонили из больницы: «Ждем вас на опознание…»
Каждый последующий вздох давался с трудом. Флор спустила ноги с кровати на пол. Не выпуская трубку из окаменевшей руки, тягучим медленным шагом отошла в самый дальний конец комнаты. Телефон тащился за ней, натягивая струной провод. Ноги подкосились. Она упала на пол, сжавшись в комочек. Пальцы продолжали сжимать телефонную трубку, в которой теперь монотонно жужжали прерывистые гудки. Будто бы она имела тонкую связь с родными, любимыми ею людьми. Ладони поледенели, и все тело прошибла сильная дрожь. Ей показалось, будто что-то лопнуло в ушах и разлилось, затопило все внутри.
Бриджит вскочила от жуткого воя. Сначала она даже не поняла, что это за звук – во сне или наяву. Испугавшись, она бегом понеслась в комнату сестры: «Что случилось?!»
Вой превратился в рыдания. Флор с трудом перевела взгляд на сестру: «Они! Авария… Мама… Они погибли!!!! Погибли!!!!»
На похороны приехали все родственники. Некоторых из них Флор видела впервые. Пришли близкие друзья семьи Харпер, их коллеги по работе, соседи по улице. Говорили, вспоминали, оплакивали. Флор пришла одна. Бриджит все эти дни не выходила из своей комнаты, рыдала без остановки. Вся организация похорон свалилась на плечи Флор, но об этом она сейчас задумывалась меньше всего. Делала, ходила, обзванивала, заказывала все будто для кого-то еще, но не для них.
«Пора выходить», – Флор приоткрыла дверь.
«Иду», – сделав два шага, Бриджит оступилась и, присев на корточки, разревелась с новой силой.
Было решено оставить ее дома.
Флор стояла в центре возле гроба мамы. Кто-то постоянно поддерживал ее за локоть, потому что несколько раз она была близка к обмороку. Будто оглохла, ничего не слышала. Ни прощальных слов, ни проповеди священника. Сильно зажмуривалась, так не хотелось открывать глаза. Если бы можно было загадать лишь по одному огромному желанию воскресить их, все повернуть вспять… Если бы только можно было…
Кто-то положил ей в ладонь горстку земли. Но она так и не смогла кинуть ее на крышку гроба, боялась услышать этот жуткий глухой звук. А потом… звук лопат, чиркающий землю. Все это смутно проносилось мимо. Потом все стали расходиться. Флор, наверное, должна была уйти самой последней. Но она не смогла больше стоять возле двух холмов свежих могил и принимать соболезнования. Ей казалось, что она не туда попала и совсем не знает всех этих людей.
Флор развернулась. Сзади неё все это время стояла их тетя. Та самая, двоюродная по линии мамы. Живя неподалеку, она частенько