Гулы. Книга третья: Схватка. Сергей Иванович Кириенко
автоматических пистолетов, помповое ружье с пачкой патронов к нему, три гранаты и самое главное – что и заставило его замереть, – ярко-зеленая труба с маркировкой армейского гранатомета на боку; рядом с трубой лежал кожаный подсумок с зарядами.
Протянув руку, Франческо коснулся бока гранатомета. Оружие было немецким, достаточно мощным для того, чтобы разнести вдребезги дом. «Или пару гулов,» – шевельнулось у него в голове.
До сих пор у него не было четкого плана действий. Он знал только одно: он сделает всё, чтобы уничтожить как можно больше тварей, убивших его дочь и жену. Подспудно он понимал, что ему не обойтись без оружия, но пока не знал точно, где его возьмет. На его вилле оружия не было – он никогда не держал его, чтобы не дать властям повода прицепиться к нему, – вооружены были только охранники, имевшие официальные лицензии на ношение пистолетов. Франческо понимал, что оружие охранников для него бесполезно – ведь пули на гулов не действуют. Он знал пару мест, где Доминик и Армандо хранили серьезные «игрушки», но одно из них находилось возле Кальва-Монтанъя, а другое – недалеко от Мертвых Холмов. Он думал, что в случае необходимости съездит к Холмам и возьмет что-нибудь из запасов Эрбы, но теперь, глядя на гранатомет, решил, что ехать туда не придется – эта штука способна разнести на куски любого монстра.
Еще какое-то время Франческо стоял неподвижно, а потом перевел взгляд вправо от ящика – между ним и стенкой багажника находилась пластиковая бутылка. Он медленно протянул руку, открутил крышку бутылки и почувствовал запах бензина. Вытащив бутылку наружу, повернулся и снова отправился к дому…
Пяти литров горючего ему хватило на то, чтобы обработать треть кухни, гостиную и лестницу, ведущую на верхний этаж. Оказавшись на веранде, Франческо обрызгал стены и стол, вышел на крыльцо, спустился на землю и отправился к воротам, держа бутылку горлышком вниз и оставляя за собой дорожку бензина.
Он отошел от дома метров на двадцать, когда горючее кончилось. Остановившись, Франческо бросил бутылку, повернулся к дому и с минуту смотрел на него…
Он глядел на дом, в который когда-то ввел Мальду и в котором родилась Фернандина. Здесь он испытал величайшие радость и горе. Когда-то он думал, что этот дом заменит ему потерянную Америку, что он обретет здесь семью. И до сегодняшнего утра так и было: десять лет он просыпался в этом доме, зная, что рядом с ним его дочь и жена. Отсюда он руководил своим делом, и всё в его жизни было устоявшимся, не предвещающим никаких перемен. Он думал, что доживет здесь до старости и успеет понянчиться с внуками. Теперь же этот дом стал терновым шипом, который ему ни за что не вырвать из памяти – даже, если ему суждено пережить этот день. Он знал, что если не погибнет сегодня, то уже никогда не сможет вернуться сюда – не только к этому дому, но и в Террено. Потому что отныне этот город проклят!
Франческо вытащил из кармана спичечный коробок.
В тот момент, когда его пальцы выудили из него спичку, он ощутил страшную горечь, представив,