Арина Великая. Владимир Александрович Бердников
против всего плохого? Неужели и она соткана из наших грёз?»
Встреча с девушкой, чрезвычайно похожей на Карину, настроила Быстрова на философский лад: «Вот оно путешествие во времени! Удивительно, какой глубокий след оставили в моей памяти часы, проведённые с Кариной в начале шестидесятых. Увидев сегодня девушку, похожую на неё, я невольно активировал тот след и перенёсся в своё далёкое прошлое. А мог бы я перенестись в будущее? – спросил себя Быстров и усмехнулся: – В будущее нельзя. В будущем я не жил, и в моей памяти нет следов от ещё не случившихся переживаний, стало быть, нечему там и активироваться».
3
Естественно, в тот вечер Быстров долго не мог уснуть, Карина Титаровская не отпускала его. Вспомнил, как впервые увидел её в сентябре 59-го. Это случилось на лекции по зоологии беспозвоночных. Карина, слегка опоздав, вбежала в аудиторию перед самым приходом лектора. Все места на нижних рядах были заняты, она пробежала вверх и бухнулась на первое свободное сидение у прохода. На соседнем месте сидел он. Вошёл пожилой профессор, поздравил студентов с новой жизнью и приступил к увлекательному рассказу об амёбах.
Быстрова сразу заинтересовала девушка, сидящая рядом, и не только своей великолепной внешностью, но и той, воспетой нашим народом ленинградской утончённостью. Она слушала лекцию с лёгкой улыбкой на бледных некрашеных губах. Это не была улыбка восторга, или презрения, или иронии, скорее, это была улыбка интереса к лектору – красивому, породистому барину, влюблённому в мир ничтожных, невидимых глазом существ. Девушка раскрыла тетрадь, но только слушала, будто в словах профессора не было ничего достойного фиксации на бумагу.
Прозвенел звонок на перерыв, они вместе вышли из аудитории, встали возле урны и закурили, она – дорогую американскую сигарету Честерфильд с длинным фильтром, он – дешёвую отечественную Аврору без фильтра.
– Может, познакомимся? – зазвучал её ангельский голос.
– Меня зовут Николаем, я собираюсь стать биохимиком, – с готовностью ответил Быстров.
– А меня родители почему-то назвали Кариной, и я тоже не прочь заняться биохимией.
После лекции они зашли в буфет, выпили дешёвенького суррогатного кофе и обменялись сведениями друг о друге. Он сказал, что приехал из Луги – маленького городка под Ленинградом – и живёт в общежитии в районе Гавани. Она же, как Быстров и предполагал, была коренной ленинградкой и жила с родителями в просторной квартире на Литейном.
Следующей лекцией была История КПСС, но, оказалось, Карина не собиралась её слушать.
– Николай, я должна бежать домой, сегодня у отца день рождения. Может, запишешь эту муру, чтобы и я могла воспользоваться твоим конспектом? – она одарила его ласковым взглядом своих темно-карих, почти чёрных очей.
– О чём разговор, Карина? Ведь биохимики, в отличие от жалких ботаников и зоологов, должны поддерживать друг друга, – весело ответил Быстров и добавил наигранно серьёзно: – Не правда ли?
Карина