Соло. Виктория Александровна Миско
в себя после заседания, а она так спокойно улыбалась, глядя в глаза. Ему так хотелось напомнить ей, сидящей напротив, о том, что наверху за ее братом закрылась железная дверь, как будто, бросить в лицо всю боль, которую нанесла ему служба в этих стенах, но он сдержался.
Саша взяла из его рук пропуск и увидела что-то знакомое. Именно такую карточку она заметила в книге у мужчины, что был ее соседом в поезде. Конечно, здание Суда, изображенное на ней, показалось ей таким знакомым, ведь в Университете им так часто показывали его, как самое престижное место работы для выпускника.
И вот она здесь. Наверное, полагалось рассказать об этом с гордостью одногруппникам, но ей было не до хвастовства. Ее выбрали для направления сюда в качестве психолога, который должен посещать осужденных и выяснять, с кем те имели эмоциональные контакты, не просто так. В Министерстве знали, кем были ей главные Судьи, предполагая, что это развяжет ее руки в использовании любых способов диалога с подсудимым. Но, как оказалось, они не знали главного – отлично умея скрывать свои чувства, Саша смогла спокойно ознакомиться с делом своего брата на глазах у Министра, где без фамилии, по одним лишь описательным характеристикам, сразу узнала сбежавшего из дома Лео.
–Можно идти? – она прекрасно понимала, почему Начальник Суда разговаривает с ней так сухо, но, как бы ни хотелось, она не могла сейчас за этим столом зарыдать, обвиняя судьбу. Ее чувства были ее личным кладом души, и она была не согласна делиться с тем, кто несет в себе такую же боль.
–Конечно, иди, – ответил мужчина, и взял со стола фотографию в рамке, чтобы убрать ее в чемодан.
–Это ваши дети? – не видя лиц, изображенных на ней, спросила Саша.
–Да, – кивнул он и повернул фотокарточку к ней. – Просто фотография, мне нечего терять.
12.
–Поставь его у двери, – Лиззи закрыла дверь за высоким широкоплечим мужчиной с чемоданом в руках и окинула взглядом пустынный берег.
В коридоре ярко горел свет, и он прищурился, привыкая. Лиз только что вернулась с очередного свидания с океаном, отпустив няню, и бережно отряхивала подол платья от прилипшего влажного песка, когда на пороге появился ее муж, Алан. Он возвращался сюда после работы не так часто, в большинстве случаев оставаясь в городе, где у него была рабочая квартира, и Лиззи свыклась с этим, как с необходимостью, без лишних эмоций.
Она подняла на него глаза, и улыбнулась, отпуская еще влажный подол, и выпрямилась, слегка выгнувшись вперед. Алан опустил чемодан и, молча сняв темное пальто, аккуратно повесил его на одинокий крючок в коридоре, поверх тонкого плаща жены.
–Ты ходишь в этом? Лиз, – он не смотрел на жену, пробуя ткань на ощупь, – оно же очень тонкое, ты можешь замерзнуть.
Лиз рассмеялась, пробуя на вкус тревожную интонацию в голосе мужа.
–Правда, Алан, это первое, что ты скажешь, приехав домой?
Он еле заметно улыбнулся и, обойдя чемодан, подошел к ней, нежно обняв.
–Привет.
–Привет, – похлопав Алана по спине