Злодейка из камина. Нидейла Нэльте
дочь, конечно, проще придумать… да и проверить проще, – поднимается сысковик.
– Вот и проверь! – непроизвольно ищу взглядом Даррена, но паршивец затаился где-то, не видать.
– Была бы здесь – проверил бы скоро. А так… поди знай, не придумал ли и он. Ты говори-то поменьше, но в уме свою легенду держи. Может, Аши нам ещё и хорошую службу сыграет. Сразу видно станет, кто больше других переполошится да выяснять начнёт.
– Раскусывать, – поправляю, хмыкнув. Люблю, когда соглашаются с моими идеями, принимая за свои собственные.
Леонтий уходит, а я всё лежу, размышляю. Ну и в кабинете, подумаешь. У меня тут диван удобный. Надо бы Клессу к Источнику сводить, да только тот если чужую силу почует, плохо для этой силы может кончиться. Значит, нужно её ко мне в экспериментариум, где от Источника лишь небольшой ручеёк выведен, главное ведь понять, есть ли у знахаркиной дочки магия да какого качества.
А ещё хорошо бы всех девиц на смену внешности проверить! Заклинание простое, силы много не требует, ученического уровня – раньше мне такие легко давались. Должно получиться. И так всё ладно в мыслях складывается, вот приеду с бала, кой леший их придумал, да сразу же управлюсь…
В раздумья вплетается всплеск ладоней и расстроенный голос нянюшки:
– Да что же вы, хозяин! Ну как дитя малое, ни на миг оставить одного нельзя! Да что же вам заблагорассудилось спать-то на неудобном диване перед балом, и не выспались поди, и залежались, и замёрзли-то! И снова болезного будете изображать?
– Почему неудобном? – оскорбляюсь за свой диван. – Самый что ни на есть.
Нянюшка поджимает губы, сообщает, мол, завтрак готов. Солнце в окно светит, надо же, ночь прошла. Точнее, то, что от неё оставалось.
Иду умыться да выбриться, ванна тёплая, всё как я люблю. Нормально выспался, чего это она? И не изображаю я никого! Подумаешь, болею иногда.
Едва вылезаю из воды, на голое плечо привычно опускается элементаль, впивается когтями. Ещё один предмет ворчаний нянюшки – «зачем тебе» да «что удумал». А вот надо, правда? Чешу орлана под шейкой, тот всем своим видом демонстрирует, что он не какой-то там кот, а птица вольная и к ласкам не склонная. И леший с ним.
Пока ем, он тоже ест, крови моей набирается. Растёт. Но едва появляются служанки, решает гордо улететь в соседнюю комнату. Не любит, когда женщины подозрительно косятся на изогнутый клюв.
Служанки смущённо поглядывают на мою грудь и лёгкие домашние брюки, пока потираю следы орлана на плече. Ухожу в спальню надеть исподнее. Я бы и дальше сам, но в этой куче одёжек леший ногу сломит! Да и не положено по статусу, как любит напоминать Нелли. Иногда мне кажется, она просто рада любому поводу хоть кого-то ко мне подослать. Боится, что совсем одичаю.
Прислужницы помогают облачиться в камзол, уложить волосы и навести прочий блеск под неусыпным надзором няни. Наконец, заметив, что огонь трещит громче обычного да люстра нервно позвякивает, меня оставляют в покое. Девушки, конечно, не няня. От неё так просто не отвяжешься.
Спешу встрепать укладку, ненавижу зализанных. Нелли качает головой, но не ругается. Ей так тоже больше нравится, видать.
– Возьми сдерживающий