Люди «А». Алексей Филатов
зачем п-пришли?
Я взял ещё одну секунду, чтобы вдохнуть-выдохнуть, и сказал:
– Мужчиной родился – мужчиной быть хочу.
– И что такое, по-Вашему, быть м-мужчиной?
– Заниматься настоящей мужской работой. Выкладываться на все сто. Прямо идти к цели. Не вилять по жизни.
Савельев усмехнулся.
– Д-допустим. Тогда расскажите, как м-медкомиссию проходили? У Вас что-то с давлением. Н-наверное, и сердце тоже не очень? С-скрыли, значит?
Мне поплохело.
Я действительно схитрил. Перед самой медкомиссией я избавился от медицинской карты. Пока служил в Чехове, врачи ставили мне проблемы с давлением. Я знал, что с таким диагнозом в «Альфу» не возьмут, поэтому я забрал в поликлинике карточку и «потерял» её. А Савельев об этом откуда-то узнал. Наверное, сделал контрольный звонок в поликлинику, и в регистратуре меня вспомнили. Что-нибудь ляпнули. И вот теперь я сижу тут и обливаюсь потом.
Да, это было наивно. Потом-то мне объяснили, насколько тщательно проверяют кандидатов. Но тогда я этого не знал. Ясно было одно – врать поздно и бесполезно.
– Да, – сказал я. – Карту больничную я уничтожил. В поликлинике сказал, что потерял. Прибор у них дурной. Все у меня в порядке и с давлением, и с сердцем, товарищ полковник.
Я ждал чего угодно. Но Савельев меня удивил – улыбнулся.
– З-знаете, – сказал он, – у меня тоже был т-такой случай. Я проходил медкомиссию в с-семьдесят четвёртом. Я з-заикаюсь. Меня могли не взять. Но у меня есть друг, которого я попросил п-пройти за меня м-медкомиссию. Он п-прошёл. То есть я п-прошёл.
– Вы были так похожи? – удивился я.
– Н-нет. Но это н-не важно. Тут главное – взять ситуацию под свой контроль, – Савельев провёл рукой по столу. Надо зайти и открыть документ прямо на фотографии. Смотреть д-дерзко и уверенно. Тогда никто даже с-сличать не будет. А если п-просто подать паспорт – кто-нибудь п-послюнявит и взглядом в тебя вцепится… Мозги, Филатов! В нашем деле без них ты п-покойник, – он резко перешёл на «ты».
После этого мы поговорили ещё минут десять, и я ушёл. Уже относительно спокойный за свою дальнейшую службу.
Нет, я не попал к Савельеву. Мы были в хороших отношениях, я многое узнал и многому научился у него. Но мне не пришлось служить под его началом.
Я до сих пор сожалею об этом.
1991, лето. Москва
Анатолий Николаевич Савельев был из первого состава Группы, из легендарной первой тридцатки.
Тогда никто толком не знал, к чему нужно готовить бойцов. Из сотен кандидатур отобрали тридцать. Ориентировались на три качества: физическую подготовку, интеллект, натренированный на решение практических задач в кратчайшие сроки, и готовность переносить всё, что угодно, ради выполнения задачи. В крайнем случае – ради этого умереть.
У Савельева всё это было. И особенно – готовность к любым испытаниям. Более того – он стремился к ним.
В Группе я повидал разных людей. Были те, кто просто скорее тянут лямку – ровно, без взбрыков. Были