Культура семейных отношений. Анатолий Гармаев
ошибочность его действий. Как же возможно пройти мимо? Непременно нужно об этом сказать.
Так возникают ежедневные, по крошечным поводам, недовольства друг другом. Но нет недовольства, которое в основе своей не было бы низведением. Проявленное в отношении к другому, оно действует так, как действуют капли, бесконечно падающие с потолка на темя человека. Эта чудовищная пытка, придуманная в древних тюрьмах, мало чем отличается от того, что при подобном отношении может происходить между супругами. Если под действием капель разрушается человеческая психика, под действием низводящих фраз, интонаций, жестов и действий разрушаются вера и доверие друг к другу.
Второе разрушение происходит в том, кто уничижает. Явное низведение выражается через слово. Каждое сказанное человеком слово не проходит для него безследно, потому что нет слов, за которыми не скрывалось бы состояние человека, его отношение к предмету, о котором он говорит. Даже формальное выступление по бумажке на каком-нибудь собрании есть проживание уже присутствующего равнодушия, а вовсе не пустое проведение времени. Мы говорим:
«Бессмысленно пролетело время», – и не замечаем при этом, что время без смысла не проходит. Оно всегда работает либо за человеческое в человеке, либо против человеческого в нем. И действительно, пролежав в постели лишние два-три часа, некоторые из нас на самом деле занимались культивированием в себе лени, проведя вечер в шумной попойке, мы разрушали в себе ценности духовные и утверждали возможность думать и действовать, пошло и легко, а, значит, безответственно обходиться с людьми и праздно смотреть на жизнь, или, простояв на Богослужении, не слыша его содержания, не просто маялись, но упражнялись в беспечности и рассеянности и т. д. Каждое человеческое проявление всегда ложится либо в преобразование и развитие, либо в падение. Промежуточных состояний не бывает.
Низводящее отношение к другому несет в себе двойное действие. С одной стороны, своим внешним проявлением – усмешкой, рассеянным выражением лица, невниманием, обидными замечаниями – оно бьет по ближнему, а с другой – тем внутренним настроением, которое переживается в эти минуты самим насмешником, или самим безчувственным, самолюбивым человеком, разрушает в нем отношение бережности к другому, разрушает тонкое, сокровенное чувство действительно любящего.
Блаженная Моника – мать блаженного Августина (V век), – имела мужа жестокого, развратного и своенравного. Когда подруги с удивлением спрашивали ее, как она достигает мира в семье, она им отвечала: «Когда я вижу, что муж мой сердит, только в душе молюсь Богу, чтобы возвратилась тишина в его сердце. И его вспыльчивость проходит сама собой, и я всегда спокойна. Подражайте мне, любезные подруги, и будете так же спокойны». 23
«Добродетельная, благочестивая и разумная жена скорее всех может образовать мужа и настроить его благочестиво, –