.
байки, не поворачивая головы. «Конь» плёлся уже третий час, с трудом преодолевая ту сотню километров, что отделяла Малаховку от совхоза. Горобова, сморенная недосыпом и жарой, бившей сквозь тонкие шторки, задремала, но от голоса недовольно вскинулась:
– Ладно, ладно, товарищ, вы на дорогу-то всё же смотрите! Не дрова везёте! И курите поменьше, у нас тут спортсмены едут, им дымом дышать вредно.
Бражник, поддерживая, тут же кивнул:
– А уж животным ваши папироски – вообще яд. Слышали же – капля никотина убивает лошадь?
Гена лукаво подмигнул Цыганок:
– Поняла?
– Тю, так это ты не по адресу, гарный хлопец, – протянула Света с улыбкой. – Я даже не пробовала.
Час назад Гена предложил Свете спрятаться от палящего солнца за шторой у его окна: там, где сидели Цыганок и Маршал, ткань была так изношена, что жара, словно кипящее масло, текла в дыры. А прогнозы дождя, о которых сообщил в начале пути Попинко, не подтверждались: в небе висели редкие тучки, ветер дул слабый, солнце светило вовсю. Маршал пересела к Поповичу на сторону, противоположную солнечной. Стас Добров, сидевший перед штангистом, предложил Кашиной, страдающей от тряски, перебраться к нему и вытянуть ноги в проход. Теперь Ира-высотница ехала, как принцесса на троне – поперёк салона и с подоткнутыми под спину вещами. Её ноги торчали в проходе, и Добров, при качке, то и дело хватал узкие щиколотки, возвращая их на свои колени. От такой заботы Кашина вскрикивала, тестируя реакцию ребят. Володя и Юра реагировали на это улыбками.
– Пойду я подремлю, – сказал Стальнов, подмигнув Чернухиной. Не так давно Рита, приложив руку к голове, попросила Соснихина уступить ей место. Оставив подружку Катю, вертлявая блондинка с крашеными ногтями залегла перед Галицким и Стальновым, время от времени выглядывая из-за сиденья, заслышав их смех. Миша-хоккеист, пересев на то место, где ехали до этого Цыганок и Маршал, оказался совсем близко к Зубилиной. Доверенную ему гитару Стас у Соснихина тут же забрал; не хотелось остаться без музыки из-за вертлявости «дорогой редакции». Добров положил инструмент на ноги Кашиной и время от времени дёргал за струну, раздражая такой «музыкой» многих. Пройдя назад, Стальнов освободил место от сумок и лег, не мешая Попинко. Тщедушного высотника и без того было жаль: казалось, что корзина вот-вот продавит Андрею грудь. Под смешные разговоры Ячека и Сычёвой Володя дремал, и просыпался только тогда, когда автобус начинало сильно кидать. Яркое солнце, пробиваясь сквозь шторы, не мешало ему.
В какой-то момент, избегая попасть колесом в огромную канаву, водитель так крутанул руль, что все в салоне закричали.
– Водила, ты так задний амортизатор в руках привезёшь! – крикнул Савченко весёлым голосом и покрепче прижал упавшую на него Свету.
– Он же не специально, – Воробьёва посмотрела на Цыганок с улыбкой. Света в ответ весело сощурилась, как щурятся дети: коротко