Проснуться во сне. У меня всего 15 секунд, чтобы проснуться… Но где?. George Koeman
движение проскальзывает через их дырки и они слабеют все больше и больше. Их шаги, движения, взгляды, разговоры и мысли… все было тусклым, безжизненным, туманным и… примиренным смертью.
Конец настал и этого никак не избежать.
Я карабкался на полу разбитого, бетонного магазина дабы найти хоть что-то оставшееся от всей украденной еды. Хотя бы одну кансерву. Серо каричневые стены этого места полностью сочетались с цветами всего окружающего им мира. И даже я… был как хамелеон в этой прогнившей и гниющей среде. Казалось кто-то обделался на весь наш мир и разукрасил все в коричневое. Мир теперь только такой и никак иначе. Я и сам был уже на последней стадии. Нечего не изменить и никак не спастись. Это понимали все, и дети и старики/старухи.
Отчаяние сьело всех изнутри и зарылось глубоко в душу.
Я нечего не нашел. Сколько же было тут голодно сыскающих еду людей до меня?! Конечно же они не идиоты оставлять что-то для другово. Я слишком наивен, полагая найти еду в таких общевидных местах.
В голове грызется мысль: А зачем?
Не могу сказать, что я не сдаюсь, что решил не сдаваться до конца. Самоуважение – самообман. Мужество, воля, сила и надежда – все это лишь иллюзия. Реальность лишь в том, что у меня просто нет сил умереть. Я слишком большой трус и слабак, чтобы принять смерть и буду вечно карабкаться за нитки жизни мучаясь и задыхаясь. Я всего лишь слабак, у которого нет даже воли – сдаться. Это слишком не просто.
Давать течению нести себя до того момента пока волна не захлебнет тебя изнутри и твои легкие наполняться соленой водой, смешанной с кровью. Многие убедили себя, что, если они до сих пор живы, значит они сильные, не сдающиеся. Они храбрецы что не бояться встретить смерть лицом к лицу. На самом же деле мы все лишь дрожим и ждем, когда закончится наш кислород и смерть окутает нас взмыв в пучину тьмы. Только у самых сильных хватило сил окончить свою жизнь и не дать никому и ничему забрать их против собственной воли. Лишь они были теми, чьи судьбы решали не обстоятельства, а они сами. Лишь они… достойны похвалы.
Я шагал по затухшим бездной тьмой полям, в поисках…
Ответ даже на это остался где-то потерян.
Вчера, солнце нагревало весь мир, не подозревающий о сегоднешнем. Но я ни разу даже не взглянул на небо и на последние – восход, закат, радугу, игры облаков. А сегодня я все время смотрю туда, где уже никогда не искривлиться ни один луч или отблеск света. Внутри ощущается отражение этой темной бездны, что как густая лужа смазана в небе. В небе, которая уже никогда не будет как раньше. Вчера никогда уже не наступит.
Я дошел до обрыва и посмотрев вниз увидел глубокий каньон, что тянулся в глубь и конец скрывался под тяжестью темноты. Именно здесь… можно все закончить.
И опять я шел назад. Бесконечное скитание без воли в ожидании конца. Пожалуй, смерть кролика, пойманного в угол и раскромкленного на куски клыками, пока разум того еще бодрусвует, была бы лучше.
Я заметил