Безопасник. Марина Кистяева
не играла.
Он даже улыбнулся.
И в студии преподает.
Охренеть.
Хотя с её данными могла с легкостью устроится в клуб и зарабатывать прилично. А у неё ещё и кредит имелся за машину. Жила на одну зарплату.
Читая её досье, Беркут возбудился. Перед глазами встала картина – она, распластанная, под ним. С вздернутыми кверху руками. С задранным топом.
Со съежившимися сосками.
Даже пришлось закрыть глаза, чтобы схлынуло неуместное возбуждение. При этом чувствовал себя Егор, как подросток. Возбудился при одном воспоминании, не хило его девочка зацепила.
Но она того стоила.
Про парня она тоже не наврала. Надо же, честная. Только отчего-то захотелось этого парня хорошенько приложить о кулак – какого черта ты позволил подруге, чью девственность, надо полагать, бережешь, танцевать в клубе на потеху раззадоренным кровью мужикам?
А если бы на месте Беркута оказался кто-то другой? В клубе полно мужчин, что не стали бы церемониться с Вероникой. Оттрахали от души и расплатились. Всё. Потом доказывай. Да и до судебных разбирательств дело, навряд ли бы, дошло. Поэтому закономерно, что парень златовласки вызвал у Егора стойкую антипатию. Единственный плюс в его сторону – то, что он не тронул её.
Оставил ему.
Сегодня он планировал с ней встретиться.
Все эти дни готовил, давал понять, что есть некто, кто заинтересован в ней. Специально не обозначал себя.
К вечеру собирался плотнее заняться предстоящей встречей. Звонок от Саши его даже не встревожил. С женой постоянно что-то приключалось. Особенно в последнее время. И если бы авария была серьезной, она бы не разговаривала почти скучающим тоном.
Чем быстрее он разберется, тем лучше.
Но когда он уже почти приехал, уже можно было различить две женские фигуры на дороге, в его груди всколыхнулось раздражение, быстро переросшее в злость.
Как… вот как эти две не могли разъехаться на почти безлюдной трассе?
Златовласка выглядела виноватой. Стояла, зажавшись и едва не плача, кусая алые губы. Снова без помады.
Глаза Егора невольно приклеились к ним. Впиться бы жестким поцелуем в них, укусить, заклеймить. Дать понять, что именно он от неё хочет. И что у неё нет никакого шанса. Вот абсолютно. Что она уже принадлежит ему. Осталось выждать пару часов, максимум – дней.
На девушке был сарафан и легкая кофточка, застегнутая на груди. Плотно так застёгнута. Хорошо, что златовласка не пыталась демонстрировать свои прелести. Они для него!
Спрашивать, что случилось – не имело смысла. И так понятно.
– Кто-то пострадал? – грубовато спросил он, заставив себя отлепить взгляд от Вероники.
Саша, демонстративно громко вздохнув, направилась, к нему.
– Нет. Разберись, ок?
И пройдя мимо него, направилась к машине.
Егор, выругавшись, схватил её чуть повыше локтя.
– У тебя подбородок в крови.
– Плевать.
– Саша,