О насущном. Европа и современный мир. Ал. А. Громыко
Евросоюз как от типичного государства-нации, так и от традиционного межгосударственного объединения, неверно ожидать появления у ЕС атрибутов власти, аналогичных тем, что находятся в распоряжении национальных столиц.
Более того, этот интеграционный проект не гарантирован не только от новых серьёзных неудач, но и от попятного движения. Уместно поставить вопрос о том, не оказался ли ЕС в ситуации стратегического перенапряжения, реакцией на которое становится упрочение межгосударственных основ организации? Одним из последствий брекзита для ЕС может стать упрочение именно этой тенденции.
В этой ситуации внешняя политика «двух треков» государств, не входящих в Европейский союз, т. е. маневрирование между руководящими органами ЕС и странами-членами, остаётся высоко востребованной. Такой подход к отношениям с ЕС в Брюсселе обычно критикуют как политику по принципу «разделяй и властвуй». Особенно достаётся Москве, но такое неприятие необоснованно, по крайней мере по трём причинам.
Во-первых, политика «двух треков» в отношении с ЕС – не изобретение России, а общемировая практика. Достаточно вспомнить американские тезисы о «старой и новой Европе» или о «коалиции добровольцев». Никто в Европе не собирается ликвидировать национальные министерства иностранных дел, как и посольства, включая диппредставительства стран-членов на территории других государств ЕС. Каждое из них имеет собственные концепции внешней политики и безопасности, хотя по своему качеству и самостоятельности они сильно разнятся. Делегации ЕС играют не более чем координирующую роль в деятельности посольств стран-членов и представляют не столько их, сколько вице-президента Еврокомиссии по вопросам внешней политики и безопасности.
Во-вторых, область внешней политики ЕС превратилась в коллективный инструмент лишь частично, а вопросы обороны и безопасности в основном остаются в суверенном ведении стран-членов. Принцип солидарности в данном случае имеет консультативное, а не обязательное применение. Благо это или беда ЕС – вопрос отдельный. Но факт остается фактом: концепция безопасности этой организации впервые появилась только в 2003 г. Лишь в июне 2016 г. на её место пришла Глобальная стратегия. В целом общая политика безопасности и обороны с принятием Лиссабонского договора продвинулась вперед, но пока не принципиально. Требуется время для того, чтобы оценить жизнеспособность лоббируемой Парижем и Берлином идеи оборонного пакта и продвигаемого Еврокомиссией проекта оборонного фонда ЕС.
В-третьих, политика «двух треков» часто эффективна и приносит результаты. Таким образом, с точки зрения международных норм и практик её не только допустимо, но и необходимо продолжать. Однако вероятно, что «зазор» между этими треками постепенно будет, судя по всему, сужаться за счет снижения самостоятельности внешней политики на национальном уровне. Следовательно, принцип солидарности внешним для Евросоюза игрокам будет обходить всё сложнее.
Европейская безопасность