Убийцы цветочной луны. Нефть. Деньги. Кровь. Дэвид Гранн

      С каждой проходящей ночью тревога Молли нарастала. Брайан уверял, что высадил Анну прямо у дома, а потом поехал на спектакль. Утром четвертого дня Молли спокойно, но решительно начала действовать. Первым делом она отправила мужа проверить дом Анны. Эрнест подергал ручку входной двери – та была заперта. Заглянул в окно – внутри темно и пусто.

      Один, не зная, что предпринять, он стоял на жаре. Пару дней назад прохладный ливень освежил землю, но потом солнечные лучи принялись безжалостно палить сквозь кроны мэрилендских дубов. В это время года зной иссушал прерии, и высокая трава шуршала под ногами. В слепящем мареве вырисовывались отдаленные каркасы буровых вышек.

      Вышла жившая по соседству экономка Анны, и Эрнест спросил:

      – Ты не знаешь, где Анна?[18]

      Служанка ответила, что перед дождем подходила к дому хозяйки закрыть окна.

      – Подумала, что вода будет заливать внутрь, – объяснила она[19]. Но дверь оказалась заперта. Анны не было. Она исчезла.

      Весть об этом облетела городки нефтяников, передаваясь из уст в уста. Тревогу подогревали и слухи о том, что за неделю до Анны пропал еще один осейдж, Чарльз Уайтхорн[20]. Веселый и добродушный тридцатилетний Уайтхорн был женат на наполовину белой, наполовину шайеннке[21]. Местная газета отмечала, что его «любили и белые, и соплеменники»[22]. 14 мая он выехал из дома на юго-западе резервации в Похаску. И больше не вернулся.

      Все же Молли пока не паниковала. Вполне возможно, что Анна, расставшись у дома с Брайаном, отправилась в столицу штата или через границу – в сверкающий огнями Канзас-Сити. Не исключено, что она танцует сейчас в одном из джазовых клубов, куда так любила ходить, и не догадывается о наделанном ею переполохе. Даже попав в переделку, Анна сумела бы за себя постоять: в сумке из крокодиловой кожи она обычно носила маленький револьвер. «Она скоро вернется», – успокаивал Молли Эрнест.