Ну ты мужик или нет? Сборник рассказов. Наталья Волохина
если не поймаем? – недоверчиво тянула я.
– Как, не поймаем? У меня и удочка уже стоит.
– Где стоит?
– За домом.
Мы с мужем засмеялись:
– Надо топор рядом поставить, может, курица на лапшу будет, за компанию.
– У меня речка за домом, в конце огорода, пойдем, покажу.
Речка действительно имела место быть, и удочка стояла на палочке-рогатке, но данный факт никак не гарантировал, что рыба поймается, да еще щука. Но это для нас, а дядя Витя ни секунды не сомневался – рыба будет. И ведь была, точно вовремя, как тесто подошло, выловил приличного размера щуку, пообещав назавтра отвезти на настоящую рыбалку. Я сразу же согласилась, уже не сомневаясь в улове.
Думаю, рыбалка у всех для разного: медитации, драйва, трепа, пьянки, а улов у того, кто рыбу ловит.
Кредо
– Ваше политическое кредо?
– Всегда!
(И. Ильф и Е. Петров «Двенадцать стульев»)
Одесское побережье плавила июльская жара. Две юные девицы дружили с матросиками, служившими на белом теплоходе, курсировавшем вдоль берега, от Аркадии до Ильичевска и обратно. Между рейсами пока матросы управлялись по хозяйству, подруги дефилировали по палубе. Снизу, через открытую дверь кто-то позвал: «Девушки, спускайтесь!». Заглянули в прохладную полутьму. Корсар. Сухой, коричневый, изборожденный морщинами, крепкий – грецкий орех. Глаз, как бусинка горит. Шейный платок шелковый. Кинжал отсутствовал, но ром был, о чем и оповестил: «Девочки, ну спускайтесь, у меня „Гавана клуб“ есть». Вышли из оцепенения, скорчили соответствующую мину.
– Не бойтесь, приставать не буду. У меня на этот счет свое моральное кредо.
Девицы заинтересовались:
– Какое?
– Дашь? Не дашь – иди к едрени матери, следующая.
Встал навстречу, предупредил:
– Осторожно! На входе лучше наклониться.
И тут же выдал байку. Море штормит, теплоход качает, матросы на входе предупреждают пассажиров: «Осторожно! Наклонитесь, можно ушибиться!». Каждый второй после вопросительного восклицания вместо того, чтобы пригнуться, стукается о притолоку. Пожилая еврейка, занимающая место напротив сходней, не выдерживает: «Бабах, да бабах! Нет уже-таки сил слышать эту пальбу! Мало шо бахают, так еще и охают, хорошо хоть воздух не портят».
Когда кавалеры отыскали своих подружек, те уже были в дым и в хлам. Бармен, трезвый, как стеклышко, успевал наливать пассажирам, своим визави и развивать тему кредо. Девчонок спас шторм. Не так, чтобы очень сильный, но в сочетании с ромом достаточный для очистки желудков прямо на палубе. Парни поговорили с барменом на своем языке – смеси одесского сленга и мата, тот предъявил им свое очередное кредо: «Чужая женщина не моя. А драить палубу – ваша работа». Перед убийственными аргументами пришлось отступить с девицами на крепких плечах. У протрезвевших авантюристок возникло подозрение, что ничего, кроме рома, им не светило, если б они даже были из «дашь». Флибустьер давно получал удовольствие от выпендрёжного