Пассажир декабря. Повесть о любви и психотерапии. Тимофей Ковальков
в бар. В баре весело. Тяжеловесная расфуфыренная мамаша придавливает пудовой силиконовой грудью мраморную стойку. Зубы акулы, косметика прочными, несмываемыми слоями скрывает истину. Пасынок-недоумок суетится рядом и канючит ломающимся баском: «Ма-а-ам, ма-ам, мам!». Выпиваем по две-три. Мамаша отрыгивает из себя истории нелегкого быта гламурной акулы-одиночки. Пирогову стыдно: делиться-то нечем, кроме фантазии могучего интеллекта. Но он больше молчит. После шестой от мамаши поступает вопрос с некоторой даже долей сочувствия в голосе.
– Отчего вы так молчаливы, отчего грустите?
– Точно не помню, но предполагаю натурально классику жанра: проблемы с семьей, алкоголизм, психоз, бизнесу капут, диссоциативная фуга, – пояснил я вместо Пирогова, тронутый вниманием.
– Диссоциативная фуга? А что это?
– Когда забываешь напрочь, кто ты, придумываешь себе ложную личность, а она потом раздваивается, – уточняю я, гордясь энциклопедической эрудицией.
– То-то я смотрю, вы странно разговариваете. А кстати, кто вы?
– Пассажир декабря, – отвечаю я, пока Пирогов смакует напиток.
– Оригинально! Слушайте, не парьтесь, летим ко мне в Эмираты, у меня там куча недвижимости, поживете полгодика, развеетесь.
– Нет, я уж лучше назад в Москву, в психиатрическую клинику «Океан».
– А что, стоящая клиника?
– Не в курсе пока, но реклама больно заманчивая. Завтра позвоню.
На круглый стулик к стойке подгружается новый объект – полненькая жизнерадостная блондинка Евгения в тесноватом купальнике, впившемся в нежную кожу так глубоко, что его надо высверливать взглядом из впадин. Заказывает мартини.
– Представляете, – говорит она, – когда мой муж Руслан летел сюда, он умудрился влезть в самолет в одних трусах и носках, еще полотенце повесил, через плечо.
– Ну и что? – говорит мрачно Пирогов. – Вот я просыпаюсь после перелета, смотрю, а на мне нет нижнего белья, и где оно потерялось – тайна. И полотенца тоже нет.
После седьмой разговор закономерным образом сворачивает на философию. Все заказывают текилы с кристаллами соли по краю рюмочек.
– А как вы думаете, инопланетяне существуют? – интересуется Евгения пьяным голосом.
– Натурально, милочка, существуют, даже не сомневайтесь, – отвечает уверенно Пирогов.
– Да? Я что-то ни разу не видела ни одного, ну не считая этих гуманоидов из мэрии. Где же они существуют? – настаивает Евгения.
– Мало ли, кто что не видел. Один мой знакомый не видел вампиров в попонах, а их полно на улицах, стоит только выехать без прав – мгновенно присосутся к венам и начнут пить кровь. Инопланетяне, впрочем, проживают там же, где и всё остальное. В вашей очаровательной головке, милочка, – поясняет Пирогов.
– Ну, так нечестно. Пусть они существуют в природе, в материи, – не унимается Евгения.
– А ваша головка чем же не годится?