Поймать и приспособить! Полусказка. Илья Тамигин
жалко он выглядел. На лице разлилась синюшная бледность, и выступили крупные капли пота. Руки задрожали крупной дрожью.
– Я… я не смогу, шеф! Убить… нет! – смятенно проблеял он, – Моя специальность наружка… или замок взломать, ну, по карманам пошарить… Я не умею! Я же не боевик!
– Ты что, отказываешься выполнить боевой приказ? – грозно нахмурился Филатыч, вложив в голос целую тонну металла.
– Я… да! Отказываюсь! Всё, что угодно, только не это!
– Да я тебя… – замахнулся Филатыч на съёжившегося горе-помощника, но одумался.
Можно, конечно, его в расход пустить, да потом отписываться замучаешься. Перевёл взгляд на Арнольда и догадался по его бледному виду, что результат будет такой же.
– Рапорт на вас подам! На обоих! – процедил начальник, сплёвывая в лужу крошку амброзии.
– А на меня-то за что? – робко квакнул Арнольд.
Филатыч не ответил. На дело придётся идти самому…
Глава шестая
В сгущавшихся сумерках Филатыч осторожно крался к лагерю противника, сжимая рукой в кармане смертоносный пистолет. Чтобы обмануть бдительного Волка пришлось обогнуть островок и двигаться против ветра. Запах! Византиец грустно подумал, что его, немытого, потного и перепачканного всякой болотной дрянью, запросто за сотню шагов учует даже человек. Хотя, с другой стороны, наоборот тоже верно? Он замер и принюхался: ветер доносил вонь какой-то падали, запах дыма и варёных макарон (откуда у них макароны?), амбрэ мокрой волчьей шерсти и ароматный душок женского пота. Всё правильно! Костра не видно, уже прогорел. По ощущениям, он от лагеря уже всего шагах в сорока. О, даже разговор слышно, только слов не разобрать. Принятый час назад порошок для активизации ночного зрения наконец заработал в полную силу. Вот и подходящий куст… Пистолет в водонепроницаемой кобуре, заранее обработанный отбивающим запах средством, аккуратно присыпан травой и хвоей. Вперёд! Через десятка полтора шагов он оказался в освещённом углями догорающего костра пространстве и, как бы жалобно, подал голос:
– Эй! Не стреляйте! Сдаюсь!
Иван, чертыхаясь и передергивая затвор Атаса, выскочил из палатки, больно наступив при этом коленом Рогнеде на поясницу. Ещё через пять секунд в поле зрения появился Серый с вздыбленной на загривке шерстью. Уже заснувший было Илья очумело вскинулся, ощупкой ища дубину.
– Ага, шпион! – прорычал Волк, – Ишь, подкрался, даже я не учуял!
Филатыч стоял смирно, подняв руки вверх на всякий случай.
– Руки вверх! – нервно скомандовал Иван.
– Да я и так уже…
– Оружие есть?
– Нету…
– Говорит, нету оружия, – зачем-то подтвердил Иван Волку, от растерянности, наверное.
– Мало ли, что он там говорит! Обыщи-ка его! – грозно рыкнул Серый, принимая, тем не менее, более мирную позу, – А ты, Илюша, дровишек в костёр подкинь!
Иван,