Не бойся. Не дай себя сломать. Дарья Новицкая
пива. Все хохочут, а парни пожимают руки. По воле случайности, свободное место оказывается именно возле меня и Дэвид усаживается. Ох! Рядом со мной! От него пахнет мягким одеколоном, с нотками корицы. Неожиданно для себя, замечаю, что он пришел в мотоциклетной куртке, темных джинсах и в белоснежном джемпере.
– Привет! – он всем телом повернулся в мою сторону и улыбнулся уголком рта. Это он мне? Да ну…
– Привет, я Ванесса.
– Я знаю. Дэвид. – Он протягивает мне руку, ладонью кверху.
– И я знаю. – Кладу свою руку поверх его и он целует мне костяшки пальцев. Джентльмен. Глупая улыбка не сходит с моего лица. Почему-то, от его голоса пробегает дрожь, как от музыкальных басов.
– Как проходит вечер?
– Отлично. Я рада, что ребята меня вытащили. – Одариваю друзей благодарным взглядом, получая в ответ улыбку Джил.
– И правильно.
– Дэвид, а расскажи-ка мне про Льюиса, – зовет Александр, наклоняясь над столом, чтобы перекричать громкую музыку в баре. И они увлеченно начинают что-то обсуждать. Я выдыхаю. Вот это реакция! До сих пор ощущаю влажность на руке от его губ.
Разговоры делятся, будто бы по парам, я оказываюсь посередине и молча наблюдаю за веселыми спорами друзей.
– Скучаем? – Дэвид снова повернулся ко мне, его глаза блестят, в ультрафиолетовом свете белый джемпер отливает синим цветом.
– Нет, просто отдыхаю. Наслаждаюсь.
– Как тебе музыка? Какую ты любишь? – он кивает в сторону потолка, кажется, звук исходит именно оттуда.
– Я могу слушать почти все. Зависит от настроения. Иногда это фортепиано, саксофон или скрипка, иногда и современные басы, туц-туц. – Что ты несешь? Это пиво так на тебя действует или он?
– Я тоже так, – на мое удивление, он одобрительно кивает, – не понимаю, как можно слушать один жанр музыки? Если весело, Шопен тебе не друг.
– Моцарт печальнее, – искренне отрицаю я, – Шопен мне нравится больше.
Он смеется. Надо же! У него, как для парня, пухлые губы, хорошо очерченные скулы, глаза темные, глубокие, брови низко расположены и когда он серьезен – взгляд нереально таинственный. Улыбка у него широкая, светлая. Мне кажется, он добрый человек.
– Разбираешься в музыке? – видимо, он хочет продолжить со мной беседу. Что же, я не против.
– Я бы так не сказала. Знаю всего понемногу, но ничего полностью. Единственное, что меня не интересует – это живопись. Картины, художники, не мое это.
Он, молча кивает, внимательно прислушиваясь к моим словам.
– Это замечательно! Я восхищен людьми, которые стремятся к новым знаниям.
Чувствую, что мои щеки сейчас багряные от его слов. Вот это комплимент! Приятно, что кто-то одобряет твою жизненную позицию.
– А я люблю музыку и мотоциклы. Пишу сам и собираю сам, – он стеснительно улыбается, опустив взгляд вниз.
– Сам пишешь музыку? – не скрываю своего восторга.
– Угу, – кивает он и запускает ладонь в свои черные