Карьера убийцы. Джеймс Хедли Чейз
почесал нос:
– Открой свои карты. Я взгляну на них.
– Я был телохранителем Нелсона, – сказал Диллон, понизив голос.
Майра, притаившаяся за дверью, вздрогнула.
Батч немного смутился.
– Он был крутым парнем, – сказал экс-чемпион.
– Он был простофилей, – со злостью возразил Диллон. – Мне пришлось какое-то время скрываться. Теперь все поутихло. Пора снова работать. Что скажешь?
– Ты бы не стал затевать со мной этот разговор, если бы не знал заранее, что я соглашусь.
Диллон кивнул:
– Я всегда считал тебя парнем с головой. И хоть твои гляделки больше не видят, мозги у тебя остались прежние.
– Тебе нужен дом, расположенный возле границы штата? Хочешь отсиживаться здесь после дела?
– Ты меня понял.
Диллон немного расслабился.
– Я не собираюсь ничего предпринимать на территории этого штата. Стремительные рейды. Поначалу ничего крупного – этим займусь позже. И тут же – назад, в укрытие. Как это тебе нравится?
Батч задумался.
– Какова моя доля? – спросил он наконец.
– Двадцать пять процентов с общей выручки.
Батч кивнул:
– О’кей.
Внезапно Диллон спросил:
– Этот Герни, он надежен?
Батч снова кивнул.
– Думаю, Герни захочет присоединиться к нам, – сказал он. – Парень мечтает о больших деньгах. Ему все равно, как их заработать.
– Я потолкую с ним. Теперь насчет Фрэнкса. Тут есть только один путь – его надо крепко запугать. Придется намекнуть ему, что его прикончат, если он не поддастся. Надо подмазать местного шерифа. Какие у тебя с ним отношения?
– Он старый жулик. За деньги продаст душу. С ним можно договориться.
– Тогда ты берешь его на себя. Я не должен участвовать в этом. Посоветуй ему поставить на Сэнки. Скажи, что исход боя предрешен. Если Фрэнкс обратится к нему за помощью, он ее не получит. Понял?
Батч кивнул.
Диллон вытащил сто долларов и отсчитал полсотни.
– Пусть он поставит их на Сэнки.
Батч спрятал деньги в карман.
– Похоже, ты действительно решишь эту проблему, – сказал он. – Я поставил на Сэнки всю мою наличность.
– Все будет в порядке, вот увидишь, – заявил Диллон.
Он направился к выходу. Майра бесшумно отошла от двери и поднялась по лестнице в мансарду, служившую ей спальней; девушка в темноте сняла платье и приблизилась к окну. Диллон, стоя на дороге, настороженно огляделся по сторонам и быстро растворился во мраке.
Майра замерла у окна, размышляя; лунный свет падал на ее лицо, жаркий ночной воздух ласкал кожу. Она легла в постель, но сон не приходил к девушке. Вылепленное из белой глины лицо стояло перед ней, словно мертвенно-бледный диск луны. Насмешливый голос Диллона звучал в ее ушах. Ягодица Майры горела от шлепка Диллона, ей пришлось свернуться калачиком на свалявшемся матрасе. Она мечтала о сне, который избавил бы ее от мук попранной гордости, но не могла заснуть. Внезапно Майра заплакала; горячие слезы потекли по лицу девушки. Сжав кулачки, она ударила ими по кровати.
– Ненавижу