Расследование убийства Российской Императорской семьи. Избранные главы. Н. А. Соколов
отношение некоторых солдат.
Это был денежный вопрос.
Заключенные жили в Царском Селе и в Тобольске за счет правительства. Я не могу сказать, что Императорская семья, жизнь которой была достаточно скромной и до революции, испытывала какое-то стеснение по воле правительства. Но в Тобольске правительство словно забыло о семье и об охранявших ее солдатах. Все письма оставались без ответа и без результата.
Кобылинский показывает: «Деньги уходили, а пополнений мы не получали. Пришлось жить в кредит. Я писал по этому поводу генералу Аничкову, заведовавшему интендантством двора. Бесполезно. Наконец, повар Харитонов стал мне говорить, что ему больше не верят в магазинах, что скоро отпускать в кредит больше не будут».
Кобылинский был вынужден пойти по городу и просить денег на содержание Императора и его семьи. «Я просил, – добавляет он, – Татищева и Долгорукова молчать о займе и не говорить об этом ни императору, ни кому-либо из Императорской семьи».
Я попытался установить причину такой вот забывчивости Временного правительства. По словам Кобылинского, Керенский сказал ему при отправлении из Царского Села: «Не забывайте, что это бывший император. Его семья ни в чем не должна нуждаться». Почему же слово его разошлось с делом? Вот показания Керенского:
«Конечно, Временное правительство приняло на себя содержание Императорской семьи и свиты. Никто мне не докладывал о том, что они терпели нужду в Тобольске».
Показания князя Львова:
«Правительство решало также вопрос о средствах, принадлежавших государям. Они, конечно, должны были жить на свои личные средства. Правительство должно было нести лишь те расходы, которые вызывались его собственными мероприятиями по адресу семьи».
А вот еще слова князя Львова:
«Их личные средства были установлены. Они были небольшими. В заграничных банках оказалось 14 миллионов рублей. Больше ничего у них не было».
Керенский, в свою очередь, показывает:
«Его состояние было меньше, чем предполагалось. Он располагал в сумме всего 14 миллионами рублей, в Англии и в Германии».
Кто бы ни был ответственным за лишения Императорской семьи, сами лишения – это факт.
Показания Кобылинского:
«Все эти истории были тяжелы. Это была не жизнь, а сущий ад. Мои нервы были натянуты до последней крайности. Тяжело ведь было искать и выпрашивать деньги на содержание Императорской семьи. И вот, когда солдаты вынесли постановление о снятии нами, офицерами, погон, я не выдержал. Я понял, что у меня больше нет никакой власти; я почувствовал полное свое бессилие. Я пошел в дом и попросил встречи с Императором. Тот принял меня незамедлительно. «Ваше Величество, – сказал я, – власть выскальзывает из моих рук. С нас сняли погоны. Я не могу больше быть вам полезным. Если вы мне разрешите, я хочу уехать. Нервы у меня совершенно расшатались. Я больше не могу». Император обнял меня, и на глаза у него навернулись слезы. «Евгений Степанович, – сказал он, – от себя, жены и детей я вас прошу, останьтесь! Вы видите,