Дорога в Алатырь. Николай Шмагин
кашу ели наперегонки?
– Это кто быстрее? – оживился догадливый внук, вновь поворачиваясь к деду. – А какую кашу, манную или гречневую?
– Пшенку, – пояснил дед, усмехаясь. – Так вот. Дали им по тарелке каши. Дескать, кто быстрее съест, тот смекалистее и умнее. А стало быть, и главнее. Ленин стал осторожно, по краям да поверху кашу снимать ложкой, а Сталин был горяч, нетерпелив и зачерпывал ложкой глубоко, ел, обжигаясь, торопился, стало быть. А Ленин, знай, кушает себе, не спеша, так и съел кашу быстрее. Так-то вот.
Анекдот был интересен Ваньке, но он кончился, и Ванька снова вспомнил про свои обиды, снова заклокотал от возмущения:
– Зачем Борьку закололи? И яблони чуть не порубил, дикарку поранил. Рази можно так поступать?
– Мясо да сало откуда, думаешь, берутся? – усмехнулся дед. – Сам должен понимать, а с яблонями погорячился, признаю.
– У всех портфели, а мой сундук не откроешь никак, – негодовал внук, – пацаны насмехаются.
– Ну, это дело поправимое, – дед взял сундучок и вышел в сени к верстаку, чинить. Бабушка была в расстроенных чувствах.
Ванька отодвинул подальше миску с мясом и стал есть картошку, тщательно приминая ее и осторожно по краям да поверху снимая ложкой, совсем как дедушка Ленин. Попробовал, было, копнуть глубже, как дедушка Сталин, но обжегся и бросил ложку.
Входит дед и, поставив сундучок на стол, щелкает крышкой:
– Видал? – пытается он помириться с внуком, Ванька – ни в какую.
Дед сникает и, шаркая валенками, направляется к лежанке:
– Ништо, мясца вам заготовил на зиму, проживете.
– Хосподи, и чево буровишь, прям, как маненький, – забеспокоилась бабушка, укоризненно поглядывая на внука. – Чайку счас попьешь, на печке полежишь, оно глядишь и полегшает…
По опустевшей пашне прыгала пестрая птичка, выискивая корм. Вот она с любопытством приблизилась к раскинутым сетям, в это время дернулась веревка и сеть опрокинулась, накрыв зазевавшуюся пичужку.
– Есть! – на весь огород заорали мальчишки, выскакивая из-за кустов.
Ванька завистливо вздохнул и поглядел на свою ловушку-домик, стоящую под дикаркой. Птиц вокруг не было, и он побежал к друзьям.
Симак уже впустил птичку в клетку, и мальчишки наблюдали, как она мечется и кидается грудкой на прутья, стремясь вырваться на волю.
– Щегол! – радовался Васька, устанавливая сети для следующей невольницы. Пашня вмиг опустела, и вновь над ней запорхали птицы…
Ванька уныло поглядывал на торчащую крышку ловушки и прислушивался к торжествующим крикам на пашне. Вот мимо него гурьбой прошагали друзья, впереди Симак нес клетку, в которой сидели пленницы.
– Не опаздывай, смотри, встречаемся у лодки, – напомнил он приятелю-неудачнику насмешливо и с чувством превосходства.
– Лови-лови, не зевай, – посочувствовал Сашка, и мальчишки убежали делить свою добычу, тут уж не до Ваньки…
Неудачливый птицелов окинул ловушку безнадежным взглядом и замер: крышка захлопнулась. Не веря своему счастью, подбежал и приложил