Штрихи к портрету. Назим Низамович Шихвердиев
Карась. Говорил он всегда ярко, часто ссылаясь на «классиков». Но иногда обходился и без них. Однажды мы в летний день пошли позагорать на бастионе Петропавловской крепости. Тогда это было нормой. Вход в крепость был свободным, наплыва туристов не отмечалось. Да мы никому и не мешали – лежали себе на бастионе, загорали и расписывали пульку в преферанс. Потом Шура уехал к своей девушке, с которой они должны были поехать в Павловский парк.
Ехать ему надо было довольно далеко: на автобусе от Финляндского вокзала в сторону Ржевки. Автобус был почти заполнен, а Шура почувствовал себя плохо. Может, перезагорал, может, еще что. Стоя на задней площадке, он громко обратился к окружающим (говорил он всегда громко, слегка картавя):
– Мужики, я не пьян, мне просто плохо. Дайте я полежу.
Все раздвинулись и уплотнились, а Шура лег прямо на пол задней площадки автобуса и так пролежал до своей остановки.
Ехать в Павловск ему не хотелось, но девушка была настроена однозначно и решительно, а показывать перед ней свою слабость Шура не хотел. Поэтому он включил все свое красноречие:
– Здесь тоже есть где погулять. Зачем ехать в Павловск? Это же очень далеко. К тому же тебе белки там все ноги оттопчут.
Но даже такой мощный аргумент не возымел действия. В Павловск они поехали. И вот уже в парке Шура решил отлучиться, но не успел сделать десятка шагов, как услышал истошный крик своей девушки. Ей по ногам пробежала белка. Довольный Шура резюмировал:
– Ну, я же тебе говорил, что белки все ноги оттопчут.
Колоритных личностей много. Недавно познакомился с академиком Ноздрачевым Александром Даниловичем. Ему стукнуло, если не ошибаюсь, 86 лет, но энергия из него просто брызжет. После защиты докторской диссертации, где Александр Данилович был научным консультантом, состоялся скромный дружеский ужин в очень узком кругу. Было всего человек двенадцать. Стол должен был быть накрыт в заведении под простым и незатейливым названием «РЕСТОРАН», в Таможенном переулке, практически напротив здания Двенадцати коллегий.
По настоянию А. Д. Ноздрачева этот стол должен был располагаться у третьего окна от конца помещения. Но официанты накрыли его в ближайшем от входа зале, первом из трех расположенных последовательно. Аргументация была простая. Народу мало, и обслуживание будет только в первом зале. На увещевания заказчика метрдотель никак не отреагировал. Но тут пришел Ноздрачев. Увидев стол в неположенном месте, возмутился и потребовал его перенести к указанному им третьему от конца окну. Метрдотель был сразу поставлен на место сказанной безапелляционно фразой, что в противном случае ужин будет отменен и перенесен в другое место. При практически полном отсутствии посетителей отказываться от возможности заработать деньги было бы неразумно.
На то, чтобы перенести пару накрытых столов в другой зал, потребовалось несколько минут. Видя напор, с которым действовал Александр Данилович, я понял, почему он стал не просто академиком, а очень авторитетным академиком.
Объяснилось все чуть позже, когда Ноздрачев сообщил,