Головные мюсли. Ксения Ремарк
Ну, хорошо. Спасибо.
Он глядел на меня влюбленными глазами, я часто видела этот взгляд на себе от парней и прекрасно знала, что он означает.
На следующий день с утра, когда начались лекции, Илья опоздал, и подсел ко мне с большой и толстой папкой.
– Там твои рисунки? – спросила я и смотрела на это огромную папку.
– Да, тут я храню свои самые любимые работы,– он похлопал по папке.
– Спасибо, – я подмигнула ему и улыбнулась. Мне захотелось, его возбудить. Я люблю видеть желание в глазах парней. Возможно, это из-за того, что я нимфоманка, а возможно мне начал нравится Илья.
Он достал тетрадь с ручкой, готовясь к лекции, а я открыла его хранилище искусства.
В его папке было очень много рисунков с женщинами, различные выдуманные персонажи, некоторые были из какой-то мифологии, какие-то красивые наброски, еще там были натюрморты. Мне было очень интересно разглядывать его рисунки, у него действительно был талант. А ему похоже было интересно наблюдать за мной.
– Ты ходил в художку? – спросила я.
– Нет, – ответил он. У него были пленительные зеленые глаза, такие яркие, что я даже не поверила, что это его настоящие глаза. Может быть это были линзы, не знаю, не разглядела. Я смутила его и подумала о том, что в глазах каждого человека таится своя дорога. Дорога длиною в жизнь, но у каждого она разная. У кого-то как железная дорога, у кого-то огромное море, по которому человек плывет словно корабль, преследующий закат, у кого-то беспроглядный космос. А у него была тропинка в июньском лесу, такая живая и манящая уйти далеко в глубь чащи. Мне очень захотелось узнать его поближе.
– Женщины, на твоих рисунках. Ты их срисовывал с живых?
– Только одну.
– Со своей девушки?
– Да.
– Она будет против, если ты меня нарисуешь?
– Мы с ней расстались. Уже давно, – ему была неприятна эта тема.
– Ясно. Ну тогда нарисуешь меня?
– Ты хочешь, чтобы я тебя нарисовал?
– Голой.
– Что? Ты серьезно? – он огляделся вокруг. – Ты не стесняешься?
– А чего мне стесняться? Мы же с тобой не будем этим заниматься. Я тебе попросту не дам. Я просто хочу портрет своего тела.
– Я не против. Просто давно не практиковался, – он стало мило заикаться.
– Ничего страшного. Напиши мне свой адрес, я приду к тебе вечером.
Эту фразу видимо услышал Максим, и на перемене, в столовой он подошел ко мне наполненный ревности до самых ушей.
– Я слышала ты сегодня к Илье собралась?
– Откуда ты знаешь?
– Я тебе сказал, что слышал, глупышка.
– Это не твое дело, баран.
– Дело то может и не мое. Просто я думал, что ты сегодня ко мне приедешь.
– В честь чего?
– В честь нашей любви.
– Бля, ты иногда такую херню несешь. Я просто в шоке.
– Ну а как это еще назвать?
–