Палиндром. Игорь Сотников
Мистер президент. Правда новый взгляд мало что изменил, и этот президент по прежнему виделся Мистеру президенту мужиком с косым взглядом на него.
– А всё потому, что сколько бы ты не рядился в президентские одёжки, если ты был мужиком, то им и останешься. А если был бабой, то …А к чему это я? – удивился Мистер президент тому, как он далеко зашёл в своём рассуждении. Тогда как сейчас для этого не время и нужно спросить этого запоздалого сэра Рейнджера, какого он ещё не спит.
– Хотя так спрашивать не стоит. – Посмотрев на сэра Рейнджера, решил Мистер президент. – У него тысяча настоящих причин для этого и много больше надуманных. И если он их сейчас начнёт озвучивать, то я вначале засну во время их перечисления, а затем, сидя на брифинге и не вспомню, когда проснулся и спал ли вообще. – Подведя итог своему размышлению, Мистер президент обращается к молча ожидающему от него вопросов, сэру Рейнджеру.
– Вы только за этим ко мне пришли? – с долей язвительности спрашивает его Мистер президент. И на такой вопрос, да ещё заданный таким тоном, как правило, следует отрицательный ответ, но сэр Рейнджер сегодня видимо решил окончательно удивить президента, если его качание из стороны в сторону головой, означает не отрицание, а нагнетание итак тревожной обстановки, которая складывается вокруг президентства президента. Где даже он сам, опрометчиво, против себя действует.
– Я по поводу того самого списка. – Тревожным голосом, соблюдая секретность, многозначительно сказал сэр Рейнджер. Ну а Мистер президент так сразу и не понял, о каком списке идёт речь, ведь у него на день по десятку списков для утверждения ложиться на стол – от санкционных, до поощрительных, в полёт на Марс. Правда он вслух это не высказывает, а упорно смотрит в ответ на сэра Рейнджера, взывая к его пониманию. И сэр Рейнджер, на своём долгом веку достаточно повидавший всех видов президентов, от прямо всё, как техасский сапог понимающих, до прямо-таки требующих понимания от своих партнёров, сообразно пониманию понимания Мистера президента, пальцем руки легонько постукивает себя в области груди, где находится внутренний карман и одними губами произносит знакомое слово: Записная книжка президента.
– Ах, вот о каком списке идёт речь! – пристукнув себя ладошкой по лбу, обрадовался Мистер президент. Но только он рано обрадовался и совсем не радостное лицо сэра Рейнджера говорит, конечно, не о том, что оно по-другому не может и ему в этой жизни осталась одна радость, видеть, как совсем не радуются его противники (и об этом тоже), а о том, что в этой новости нет ничего такого, что могло бы вызвать улыбку.
– К столу. Там всё скажите. – Сказал Мистер президент, кивнув в сторону боковой двери, ведущей в одну из комнат непонятного предназначения – Мистер президент из-за своей занятости, ещё с ней не определился. А так как он всегда сам принимал во всём решения и в том числе, под что приспособить ту