Мир твоих кошмаров. Пантеон 1. Акким Драников
была такая попытка лет двадцать тому назад.
– И что?
– А ничего! Там тоже хватает сообразительных людей. Расплели несколько корзин, сообразили, что к чему, и начали делать сами. Теперь заказывают у нас только, если требуется что-то сложное. А вот мы подошли к еще одному интересному месту, хотя нос туда совать не рекомендуется.
– А что там такого секретного?
– Никаких секретов, тут варят противозачаточное зелье.
– Ну да, в местных условиях родить и вырастить ребенка для современной женщины проблема еще та! Не всякая отважиться забеременеть.
– На Пантеоне ни одна женщина не рискнет зачать ребенка.
– Даже так? Очередная придурь наших хозяев?
– Ты угадал. Любая беременность неизменно заканчивается смертью матери и ребенка. Поэтому все женщины после связи с мужчиной пьют настойку, рецепт которой передан хозяевами Пантеона. Действует безотказно.
– Вот любят эти хозяева даже в мелочах осложнять нашу жизнь. Заставляют собирать травы, варить зелье, хотя готов дать голову на отсечение, что у них есть абсолютно надежные противозачаточные средства.
– Спокойнее, Валера, спокойнее. Здесь хватает куда более серьезных поводов для возмущения. Если так реагировать по мелочам, никаких нервов не хватит.
– Я уже спокоен, можно идти. Что там дальше по плану?
– Колесничий. Так у нас зовут человека, который делает колеса.
– Надеюсь, скоро закончит хотя бы пару штук, а то надоело таскать дичь на горбу.
– Таскать будем еще долго, большинство колес уходит в другие города. А оставшиеся берегут для телег.
– Так и я о том же. Делаешь небольшую телегу, впрягаешься в нее и везешь добычу. Всяко удобнее, чем мотать километры с жердью на плече.
– Ты не понял, Валера. В эти телеги запрягут лошадей.
– Разве у нас лошади есть? Впервые слышу.
– Ну, это не совсем лошади, а их местный вариант. Верхом на себе ездить не дает, но к телеге привыкает. У нас было четыре штуки, но две сдохли от непонятной болезни, а одна у мэра. Теперь ждем, чтобы наловить их побольше.
– Чего ждете-то?
– Возвращения стада. Здешние лошади очень редки и постоянно мигрируют. Около Херсона появляются раз в шесть – восемь лет.
– Ну-ну! До их появления еще дожить надо, – скептически заметил Фролов.
– Двигаемся, мужики! – бывший браконьер шагнул в распахнувшиеся ворота.
Толпа охотников качнулась за ним. Валерий поправил сбившуюся сумку. Вроде, несколько лет отданы воинским забавам, но когда дошло до серьезного дела, оказалось, что ему еще надо учиться, учиться и учиться. Реконструкторы бились ради забавы, ко многим вещам относились наплевательски, и только здесь Фролов начал понимать, сколько есть мелочей, от которых зависит его жизнь. Та же сумка должна висеть так, чтобы можно было выхватить из нее дополнительные патроны, не тратя на это лишних мгновений. Стремительная