Как я стал Богом. Анатолий Агарков
какой! Да нас с Любой больше трёх дней и держать-то рядом нельзя – поцапаемся. Скучать будем – она по работе, я по Настюше с Дашей.
Через три дня примирившиеся супруги (это я о нас с Любой) разлетелись в разные стороны: жена в Японию, чтобы оттуда на свой Итуруп, я в – Москву. Больше мне добавить по этой теме нечего: поставленная задача выполнена.
Президент наш объявил всему миру: в день подписания меморандума по Охотскому морю, все находящиеся там суда будут превращены в металлолом. Как это происходит, преступный мир уже знал.
Причём здесь Троянский конь, спросите. Об этом поведаю позже, но обязательно.
Тут другая тема. Отец позвонил, просил о встрече, но я извинился. Был в то время на Сахалине, помогал Костылю развернуть над Охотским морем спутниковый зонт. Это была защита не только от браконьеров, но и всех стихийных неприятностей – далеко на подступах к Курилам и Сахалину теряли силу океанские тайфуны, расстрелянные вакуумными пушками из космоса.
Жил на Итурупе, добирался на Сахалин вертолётом и не каждый день. Обитал с Любой в её «умном доме». Открыл неожиданное – оказывается, с голубушкой моей приятны не только постельные баталии, но и повседневный быт. Любушка с утра заряжала продуктами кухонные чудовища, чмокнув в щёку, исчезала. А я нежился в тёплой постели, отложив пробежки до возвращения в Москву. Внюхивался в подушку или одеяло, хранившие восхитительный запах её тела. Стоило захотеть кофе или котлет, я говорил:
– Хочу котлет….
Через минуту микроволновка весёлым щебетом сообщала, что котлеты готовы к употреблению. Или кофе. Или сок.
По вечерам мы сидели в зимнем саду у огромного экрана и потягивали безалкогольные пиво или коктейли. Люба не терпела эстрады и кино, её влекла природа – и только в естестве своём. Глубинные тайны, океанские просторы, скалистые кручи….
– Господи, – вздыхала жена. – Какие масштабы! Гладышев, как много работы, и как скоротечна жизнь – сделай меня бессмертной….
В постели, после близости, зарывшись по уши в её роскошный бюст, восторгался:
– Остановись мгновение, ты прекрасно!
Однажды Люба бесцеремонно за волосы вытащила мою голову из райских кущей и строго взглянула в глаза:
– Гладышев, ты любишь свою дочь?
– Всей душой.
– Хочешь, рожу тебе сына?
– Ещё бы.
– Тогда переезжай ко мне и будешь им заниматься.
– А ты?
– А я буду работать.
– Душа моя, я на службе у Президента.
– Возьмёшь отпуск на пару лет.
– Отпуск возьмёт бабушка Настя.
– И прилетит сюда?
– Нет, мы с сыном в Москву.
Кукиш под нос – был её ответ.
Я обиделся, нырнул под одеяло, раскинул ей ноги, водрузил голову на живот, а под щёку – тугое бедро.
– Гладышев, ты где?
– Твоя нижняя половина гораздо мудрее верхней.
– Ну и живи там.
Потом с Любой проектировали и строили плавучий остров –