Архивы Сквозной Сети. Том 1. Станислав Шульга
псевдоисторическими исследованиями и русской классикой. Они пьют кофе из белых пластмассовых стаканчиков, курят и нервно посматривают на глухие углы прилавков, с которых чаще всего воруют. Компьютерные диски, “гаммы” и флэшки лежат на длинных полках, ролевые игры чередуются с софтом для дизайнеров, признаки упорядоченности условны, товар не рассортирован, и часто сам продавец не знает, где искать последний шутер от id Software. В каморках торговцев культовыми безделушками товар свисает длинными звенящими гроздьями. Там, где заканчиваются крытые ряды, на сером асфальте, прикрытом новыми газетами, лежат старые, тридцатилетней давности книги, виниловые пластинки и коробочки с кассетами, которыми торгуют такие же старые, интеллигентного вида пенсионеры.
Здесь нет логики супермаркетов-конвейеров, где покупатель может найти все, что ему угодно, за десять минут, ориентируясь по надписям на стеллажах и ободрительным улыбкам продавцов. Рынок – это стихия первобытного поиска, пережиток охотничьего инстинкта, где важен не только результат, но и сам процесс. Быть может, это единственная причина, по которой рынок смог выжить, стерпев натиск новых бизнес-технологий.
***
Ноябрь. Небо – все оттенки серого. Желтые листья на почерневшем от дождя асфальте, сорванные и прибитые к земле, сбиваемые ногами горожан в грязные бурые кучи. Дождь, который идет не переставая, то моросящий невидимыми всепроникающими каплями, то как из ведра. Ноябрь – это всегда дождь. Короткие дни без солнца. Утро, которое почти ничем не отличается от вечера. Скрытые капюшонами и зонтиками люди. В ноябре нет лиц, есть только согнутые и спешащие домой или на работу фигуры, торопливо избегающие луж и себе подобных, идущих навстречу.
Андрей любил это время. Серый провал между октябрьским пожаром и едва припорошенным снегом безмолвием декабря. В такой вот серый день она пришла сюда и, легко лавируя между лужами и другими покупателями, подошла к месту, где он торговал дисками. Это был его второй месяц на рынке. Сентябрьское увольнение из “ТНК” все еще зудело в памяти, и он все еще воспринимал новую работу как перевалочный пункт. Перекантоваться и продолжить как-то не к месту прерванную карьеру. Тогда все казалось временным. Временная работа, временная осень. Очередная временная знакомая… Еще месяц – и выпадет снег. И все будет по-новому.
Прошло еще много дней здесь, на этой толкучке, прежде чем новая жизнь превратилась в нечто само собой разумеющееся.
В ноябрьские будни рынок пуст. По нему бродят сбежавшие с лекций студенты в поисках свежих компьютерных игр, коллекций конспектов и контрольных, которые им не удалось найти в сети или просто лень было искать. Они ищут развлечения и софт, который сделал бы их учебу таким же развлечением. С бутылками пива, по три-четыре человека они слоняются по рынку, останавливаясь то у одной, то у другой точки, чтобы потрепать длинные ряды прозрачных пластмассовых футляров, посмотреть на диски с дешевой полиграфией на тыльной стороне, повтыкать флэшки в разъемы компактных