Репка. Сказка постапокалиптической эротики. Алексей Мефокиров
карточки снабжения обновили. Можно отоварить!
– Я знаю, мне пришло сообщение. Устала?
– Есть немного, Сергей Федорович. Вторые сутки почти на ногах.
– Хоть удалось поспать?
– Да, немного. Но на рабочем месте. На кушетке в кабинете.
– Сочувствую. Как обстоят дела с посевами на четвертом участке.
– Ну, – Варвара замялась, – простите, Сергей Фёдорович. Руки не доходили.
– Проще говоря, забыли проверить. И даже никого не отправили, – в голосе профессора слышались нотки осуждения, даже возмущения..
На том конце трубки было едва слышное, но всё же вполне различимое виноватое сопение.
– Ладно, не стоит переживать, – Сергей Федорович смягчился. – К полночи подъеду и сам всё проверю. А ты, голубушка, сдай дела техникам и отправляйся спать, восстанови силы.
– Хорошо, Сергей Федорович.
Он сел на кресло и принялся изучать привезенные полковником папки. Особенно его потрясли исследования некоего Ларионова, посвященные росту плесени в радиоактивных условиях. Он предполагал даже, что плесень может использовать энергию ионизирующего излучения для автотрофного питания. То есть, аналогично фотосинтезу. Отсюда рисовались перспективы чуть ли не заселения Марса за счет плесневых колоний, сосредоточенных вокруг источников радиоактивного излучения…
Нужно запомнить. Очень любопытно. Автотрофное питание у плесени… Питание…
Слово «питание» вызвало, однако, в памяти профессора и куда более прозаичные проблемы, далёкие от фундаментальной науки. Сергей Федорович серьёзно задумался над тем, чтобы как-то пристроить Колю и Машу, потому как без этого выжить было бы крайне трудно. Он достал с полки древнего книжного шкафа нэцкэ, изображающее японского бога Хотэя, и задумчиво начал его рассматривать.
Беда в том, что Маша еще училась на платном отделении Института экономики имени А. Чубайса, и не только не получала снабжения, но еще в течении года должна была вносить плату за своё обучение (что существенно откусывало от зарплаты Сергея Федоровича). Коля, как студент госуниверситета, получал продуктовое снабжение и небольшое денежное содержание, но в любом случае в ситуации, когда его отец арестован, он вряд ли может рассчитывать на какие-то дополнительные средства. А выжить на то, что государство выделяло студентам, было весьма непросто.
Почти синхронно с Сергеем Федоровичем, сидя в кресле в двух метрах от него, но в соседней комнате, о том же мучительно размышлял сам Коля, Только, как говориться, от первого лица.
При университете, где учился Коля, был создан специальный пункт отоваривания продуктовых карточек. Старая бабушка Глаша и пара её не менее великовозрастных подруг, кряхтя и ворча за стареньким электронным бюро, занимались выдачей внушительных на вид коробок. Бабушки были настолько старыми, что едва могли поднять коробку. Но посторонним заходить внутрь маленькой кладовой они не позволяли – сразу же начинали голосить, как стайка перевозбужденных пекинесов.
Получали