Торжество духа?. Екатерина Сереброва
что даже в самых худших условиях можно жить с верой. Жить, трудиться и любить. Он пробовал поговорить об этом с родителями, но те были обижены на сына за то, что тот бросил их, променяв «на Бога». И тогда божий послушник решил основать свой приход. Борис убедил духовенство в этой необходимости, и те выделили ему участок в деревне, расположенной по соседству с его родным селом, и благословили на обустройство.
И все-то у новообретенного отца Бориса получалось складно. Нашлись прихожане, помогающие в строительстве, матушка Ольга вызвалась во всем его поддерживать. Казалось, всем мечтам Бориса суждено воплотиться в быль. Он думал, что видит в глазах людей зарождающееся прозрение, стремление к Свету. Священнослужитель полагал, что его проповеди и их совместные молитвы просвещают односельчан. Но так ли это на самом деле?
Данный вопрос не давал отцу Бориса покоя со вчерашнего дня, ничего не изменилось и на следующее утро. Проведя раннюю службу, выслушав хворых, после обеда он вырвался на улицу. Священник не мог продолжать исполнять свой долг, поскольку сердце его было не на месте. Сильное волнение овладело им, и ничто не помогало избавиться от этого, усмирить свой разум, привести в порядок чувства. И, несмотря на проливной дождь, батюшка побрел по деревне, надеясь вернуть смиренность.
Отец Борис совсем скоро весь взмок и не от дождя, а от внутреннего жара. Он не покидал свою обитель и вдруг понял, что не разбирает уже дороги, куда идет. Поселок не был большим, но священник запросто мог заблудиться и в трех соснах. Он ощутил, наконец, и холод, забравшийся под рясу. Думая, как бы ему добраться назад в церковь, Борис огляделся, стараясь припомнить хотя бы примерно, куда он забрел. Ближайшие ворота одного из селян вдруг распахнулись, и к нему вышел Григорий собственной персоной.
– Вы как тут, батюшка?
Отец Борис беспомощно развел руками. Он устал бродить, так и не обрел цели, и замерз.
– Заходите, – махнул Гриша, зазывая к себе домой.
От нечего делать священник и зашел. Григорий завел его на кухню, где подкинул дров в печь. Поставил перед батюшкой и собой по стопке, из-под стола достал водку. Отец Борис зашелся кашлем, стопку решительно отодвинул. Гриша помычал недовольно, сходил в комнату и вернулся уже с пуховым одеялом, набросил его на плечи батюшке. Тот благодарно кивнул, кутаясь в теплом, а главное, сухом одеяле. Помолчали. Чувствуя, что немного согрелся, Борис было поднялся с табурета, но Григорий твердо сказал:
– Сидите уже, отец Борис.
Священник удивленно сел обратно. Приказного и столь уверенного тона в свой адрес он не слышал давно, оттого сразу повиновался.
– Куда вас понесло в непогоду? Поделитесь своей историей – я хороший слушатель.
– Нет у меня историй.
– Той, что толкнула вас шататься по деревне с видом, будто вы умом тронулись.
Отца Бориса бросило в холодный пот, он вздрогнул.
– Умеете вы, Григорий, с толку сбить.
– Так