Бессонница. Борис Вараксин
но это и неважно. Лёг и сразу отключился.
Наверно, что-то всё-таки с погодой. Она такая же, как обычно: лёгкий снег, мороз. Но это только с виду, а по сути…
Что было «по сути», предстояло понять. Но как тут разберёшься, если тебя ломает? Надо что-то делать… Чем-то себя занять… Физически… Например, дрова поколоть. Снег-то уже надоело чистить. С другой стороны, дрова не нужны. Отопление-то газовое! Похолодало в доме – кнопочку нажимаешь и порядок. Только вот хорошо ли это?
Поняв, что зашёл со своими мыслями в тупик, Николай Иванович всё-таки от своей задумки насчёт дров решил не отказываться. Собственно, с ними давно нужно было разобраться. Как ёлку спилили лет пять назад – так они и лежат, сложенные в поленницу. Неколотые. А это неправильно. Дрова должны быть колотые, а что с ними делать дальше – жизнь подскажет.
Найдя правильное решение, Николай Иванович прошёл в сарай, нашёл под верстаком топор и принялся за дело. С первым чурбаном пришлось повозиться, но потом процесс пошёл. Однако, чересчур усердствовать не стал. Во-первых, торопиться было некуда, во-вторых, однажды он уже так вот переработал (слишком рьяно выкапывал здоровенный корень), а потом неделю приходил в себя в смысле спины. Так что как только в голове просветлело, топор был отправлен на место своей постоянной дислокации.
В хорошем настроении Николай Иванович соорудил новую поленницу из уже поколотых дров. Теперь он знал, как бороться с ломкой. Если что – это дело нужно продолжить. Чурбанов ведь – на много лет вперёд. Да и ёлок на участке ещё ого-го сколько!
Снег и голова
Снег шёл уже третьи сутки. Откуда-то пригнало гигантский циклон, накрывший всю европейскую часть России. Сугробы, и так немаленькие, росли на глазах. И не только на земле, но и на деревьях тоже. Особенно на ёлках и соснах.
Викентий Фомич взялся за лопату. Предстояло в очередной раз расчистить дорожки. Это было не в тягость. Наоборот! Размяться на свежем воздухе – что может быть полезней для здоровья!
Лопата была добротной – деревянной, окованной железом. Что делало её неимоверно тяжёлой. Ею работал ещё дедушка. Видимо, лопате изначально была суждена долгая жизнь, ибо за долгие годы эксплуатации ей ничего не сделалось. Правда, порой возникало подозрение, что дедушка не сильно утруждался разгребанием снежных заносов, но проверить это было невозможно. Зато никто не удивится, если и внуку придётся ею помахать. Снегу и на его век хватит. Хоть и говорят о глобальном потеплении.
Сугроб и впрямь внушал уважение. И это в середине зимы! Что же будет в конце?
На участке, поросшем вековыми елями, осталось прокопать ещё одну дорожку. Угрюмые деревья молча созерцали копошение внизу маленького человечка, зачем-то перекидывающего снег с одного места на другое и портившего своим вторжением величественную картину снежного безмолвья. Наконец, это им надоело и самая могучая ель (с молчаливого согласия соседних) шевельнула макушкой. Большая