Танго у ростральных колонн. Дарья Щедрина
Моя дорогая редакторша, сверкая бриллиантами в ушах и на пышной груди, потянула меня за рукав к компании незнакомых мне гостей.
– Это наш замечательный художник Андрей Клементьев, автор иллюстраций к новому роману Ксении. Прошу любить и жаловать.
Я улыбнулся, кивая и пожимая протянутые мне руки. Имена бизнесменов, меценатов, директоров, крупных чиновников влетали мне в одно ухо и тут же вылетали в другое. Я никогда не любил этих светских тусовок с демонстрацией своего высокого социального статуса и богатства, с дежурными, словно приклеенными к лицам улыбками, с пустыми, ничего не значащими словами.
И вдруг я замер. Марина Львовна подвела ко мне девушку в скромном сиреневом платье без всяких украшений. Но сам цвет платья так оттенял ее большие серые глаза в обрамлении длинных густых ресниц, так гармонировал с темно русыми локонами, укрывавшими плечи, что никакие украшения и не были нужны. Сама девушка была чистейшей воды бриллиантом. Я онемел от неожиданности.
– Это и есть Андрей Клементьев, который чуть не запорол макет обложки вашего романа, Ксения. Передаю его вам на растерзание, если заслужил. – Марина с торжествующей улыбкой представила меня незнакомке и шепнула на ухо, уходя, – это автор того самого романа, Андрюша, Ксения Преображенская. Будьте знакомы, господа!
Я и так никогда не отличался красноречием, да и не нужно оно художнику, а тут совсем онемел. Ксения Преображенская, автор самых популярных романов современности, безусловный талант, была так прекрасна, что я, как дурак, стоял столбом и таращился на нее, растерянно хлопая ресницами. Нет, ее нельзя было назвать красавицей в классическом смысле этого слова. Черты лица, тонкие, изящные, обладали той легкой долей асимметрии, которая делает лицо неповторимым и незабываемым. А в больших серых глазах таилась загадка. Тонкий стан, охваченный сиреневым шелком, навевал воспоминания блоковских строчек:
И каждый вечер, в час назначенный,
(Иль это только снится мне?)
Девичий стан, шелками схваченный,
В туманном движется окне.
В моей голове и правда поплыл туман. Ксения не была похожа ни на одну из моих многочисленных знакомых девушек. А среди них были настоящие красотки и сердцеедки. Но все они вместе взятые перед ней блекли, как помпезная бижутерия перед маленьким, но настоящим драгоценным камнем. Она была особенной, неповторимой.
– Ну, что же вы, Андрей, язык проглотили? – спросила она и улыбнулась.
О, дивная улыбка, от которой внутри меня что-то дрогнуло и стало растекаться теплой волной, наполняя все мое существо легкостью и жаждой полета, как воздушный шарик гелием.
– Очень рад личному знакомству, Ксения, – наконец смог заговорить я, но голос предательски дрожал, – а я вас представлял совсем другой.
– Какой же? – она удивленно изогнула левую бровь, не переставая улыбаться.
– Мне почему-то