Омерта. Марио Пьюзо
сих пор прилагаю.
Дон согласно кивнул.
– Я избавился от всех сомнительных предприятий, оставив себе лишь несколько банков, а это, безусловно, респектабельный бизнес. Я отдаю себя под защиту общества. И вы в немалой степени облегчите себе жизнь, если больше не будете преследовать меня. Потому что теперь в этом нет никакой необходимости.
Сил к пожал плечами:
– Это решает Бюро. Я столько лет пытался добраться до вас, так чего останавливаться? Вдруг мне повезет.
Дон помрачнел, его лицо прорезали морщины усталости.
– В обмен я могу вам кое-что предложить. На мое решение повлияли те огромные успехи, которых вы достигли в последние годы. Но дело в том, что я знаю вашего главного осведомителя. Знаю, кто он. И никому об этом не говорил.
Сил к на несколько секунд замялся с ответом, а потом заговорил бесцветным голосом:
– У меня такого осведомителя нет. И потом, решает Бюро – не я. Так что вы напрасно потратили мое время.
– Нет, нет, я не ищу никакой выгоды, речь идет лишь об услуге. Позвольте мне, учитывая мой возраст, поделиться с вами личным опытом. Не пользуйтесь силой только потому, что она на вашей стороне. И пусть ощущение победы не кружит вам голову, если сердце подсказывает вам, что в этой победе есть капелька трагедии. Позвольте сказать, что теперь я воспринимаю вас как друга, а не врага и прошу подумать о том, что вы приобретете или потеряете, отказавшись от моего предложения.
– Если вы действительно отошли от дел, какая мне польза от вашей дружбы? – улыбнулся Силк.
– Мое доброе отношение, – ответил дон. – А это немаловажно, даже если речь идет о ничтожнейшем из людей.
Позднее, когда Силк прокрутил пленку своему заместителю Биллу Бокстону, тот спросил:
– И что сие должно означать?
– Тебе еще есть чему учиться. Слышать надо не только слова, но и то, что стоит за ними. Дон поставил меня в известность, что он далеко не так беззащитен, как может показаться, и будет приглядывать за мной.
– Ерунда, – отмахнулся Бокстон. – Они не посмеют поднять руку на федерального агента.
– Это правда. Поэтому я не откажусь от намерения отправить его в тюрьму, независимо от того, отошел он от дел или нет. Однако сомнения у меня остаются. Может, он действительно хочет…
Изучив истории наиболее известных династий Америки, этих «баронов-разбойников»[5], которые, не зная жалости, создавали свои империи, попирая все законы и нормы человеческой морали, дон Априле, как и они, увлекся благотворительностью. Он мог себе это позволить, потому что построил свою империю: ему принадлежали десять банков в крупнейших городах мира. Он участвовал в строительстве больницы для бедных. Он поддерживал художников, писателей, актеров. Он учредил кафедру изучения эпохи Возрождения в Колумбийском университете.
Действительно, Йельский и Гарвардский университеты отказались от его двадцати миллионов на постройку студенческого