Игра не на жизнь. Проходная пешка. Наталия Курсанина
облаков. Под ногами упругая трава. Куда я иду? Кто бы знал! Просто иду. Подальше. Как можно дальше. За спиной незахороненные трупы, за спиной знакомый, привычный мир, оставшийся по другую сторону закрытого портала. Еще за спиной рюкзак. Мой обычный старый, видавший не одну дорогу рюкзак с притороченными карематом и спальником. Благодаря тяжести доспеха он остался в пределах полянки. Найти его не составило большого труда. А вот палатку пришлось бросить. Не беда. Все равно в палатке спать в незнакомой местности – это верх идиотизма. В рюкзаке обычные походные вещи – куртка, кофта, котелок, полотенце… список по полной. Наверное, надо было посидеть, перебрать, подумать – что-то выкинуть, другое подобрать, взять с собой. Взяла только наалевский шерстяной плащ, подбитый мехом и с бронзовой фибулой. У мертвых я брать не захотела. Ничего.
Я давно уже прошла поле, которое в моем мире перерезала железная дорога с бетонной будкой станции «Юматово». В этом мире ее не было. В душе скребнули кошки. Если я только когда-нибудь смогу вернуться… если… когда-нибудь. Но разум жестоко пресекал мои мечтания – никогда. Да, скорее всего, именно так. Никогда. Надо к этому привыкать…
А жизнь, она везде жизнь, что в том мире, что в этом. Ценна сама по себе, а не по месту, в котором ее провел. Можно хорошую квартиру иметь и денег в банках немерено, а только пусто все, пусто и гадко, будто не прожил, а просуществовал. Что та квартира, если душа Дорогой пленена? Шагать – не перешагать. Вот и иду.
…но надежда осталась, хоть зима здесь слишком длинна
И пока вокруг только ад – ведь ангелы спят…
Кэт Зуева. Моя давнишняя подруга и бард. Что я тогда ей ответила?
Вы говорите, что ангелы спят – не совсем.
Кто-то проснулся и снова стучит мне в окно,
А за окном едва побелевший рассвет.
Я не отвечу, и ангел спрячется в нем.
Как же давно это было? Почти вечность назад. Кровавую вечность, вывернувшую меня наизнанку и заставившую убить в себе романтика. Проза жизни. Проза смерти.
Мне было все равно куда идти. На север, на юг, на запад – везде могут быть и эльфы, и люди. А могут и не быть. Любая из дорог может меня завести в их логово, равно как и вывести. О мести сейчас думать рановато. Да и кому? Эльфам? Этим, конечно, однозначно и в первую очередь. Но разменивать одну жизнь за одну мне нет никакого резона. Оружия же, кроме ножа, никакого. Смешно? Совсем нет. Мечи там всякие, луки, стрелы – они ведь все игровые, безопасные, бутафория, одним словом. Месть – это блюдо, которое надо подавать холодным и острым. Так что мне для начала надо уйти подальше от эпицентра магического катаклизма, а потом уже планировать. Оставались еще маги. Свои или чужие. Кто-то же дал отчет началу «проекции»? Не с божьей же помощью переместилось из одного мира в другой полполигона? Тем более что природа, ориентиры, речка остались теми же. Значит, этот мир двойник нашему – по крайней мере, в природном факторе. Обитатели же… вот они как раз диаметрально противоположны. Эльфы. И что-то мне подсказывает, что не они одни. Где-то могут оказаться и гномы, и гоблины, и всякие другие твари.
Магия в этом мире тоже есть. Были в моем мире некоторые «приколы», которыми я баловалась. Бросить