Десанты 1941 года. Анатолий Юновидов
десантников и ответственность за то, чтобы на правом берегу не осталось ни одного бойца, возлагались на капитана 3-го ранга Балакирева. Десантники об отходе заранее не предупреждались. На сбор рассредоточенных взводов и рот командирам давалось не более часа. Расчет был на эвакуацию плацдарма «по-тихому», совершенно скрытно. Но на тот, крайне нежелательный, случай, если бы пришлось прикрывать снятие десанта огнем, в распоряжении Балакирева находились два монитора.
С левого берега велся в обычном режиме методичный огонь. Бронекатера, принимавшие десантников на борт постепенно и в разных точках, подходили к правому берегу так, чтобы это было похоже на маневрирование ночного корабельного дозора. Противник нигде не всполошился, все шло как будто гладко. Но что плацдарм действительно удалось свернуть так, как было задумано, в том числе и ниже, у Килии-веке, где десантников переправляли бронекатера другого отряда вместе с бывшими погранкатерами, стало окончательно ясно лишь позже, когда Балакирев доложил: все армейские подразделения без потерь и без отставших доставлены в пункты сосредоточения на левом берегу.
Все переброшенные с полуострова Сатул-ноу, с островов Малый и Большой Даллер, Татару, из села Пардино, а также артиллерийские батареи флотилии были сведены в группу под командованием капитана 2-го ранга Фроликова. Эта группа двигалась на Аккерман и Одессу. Вместе с частями 14-го стрелкового корпуса отходили из Рени через Болград береговая батарея № 724 и прикрывавшая ее 17-я пулеметная рота.
Подполковник Малец, доложив о снятии правобережного поста СНиС, не преминул упомянуть, что смотан и протянутый через Дунай кабель. У хозяйственного начсвязи такие ценности не пропадали даже в сложной обстановке.
Прорыв
(ночь на 19 июля)
Пока десант снимался с плацдарма, флагманский монитор «Ударный», на борту которого находилось командование флотилии и оперативная группа штаба, в сопровождении двух бронекатеров, прикрывавших его для верности собой от огня с правого румынского берега, прошмыгнул мимо Периправы на малом ходу и укрылся в Очаковском гирле, ожидая результатов готовящегося прорыва.
То, что противник, опознав флагманский монитор, имевший более крупную артиллерию и визуально легко отличаемый от остальных даже неопытным наблюдателем, мог подготовиться к предотвращению прорыва, контр-адмирала, очевидно, волновало мало.
Лунные ночи кончились. После полуночи становилось, хотя и ненадолго, по-настоящему темно. Это определяло тактику прорыва: пока противник не обнаружит корабли – огня не открывать. Артиллерия мониторов была не в состоянии самостоятельно подавить батареи в районе Периправы. А даже единичные уцелевшие орудия могли нанести флотилии большой урон: позиции у них были выгодные и хорошо укрепленные, Дунай суживался, и до фарватера оставалось 300–400 метров.
Провести мимо этих батарей, по существу – кинжальных, надо было ни много ни мало сто один вымпел – столько кораблей насчитывала к исходу дня 18 июля флотилия, включая