Царский блицкриг. Боже, «попаданца» храни!. Герман Романов
сохрани нас Господь от этой нечисти!
Императрица неожиданно повернулась к нему спиной и, обойдя письменный стол, подошла к иконостасу, что сверкал золотом и серебром богатых окладов. Женщина принялась негромко молиться на русском языке, широко крестясь по православному обряду.
Посол еле заметно поморщился при намеке на казнь английского короля Карла во времена Кромвеля полтора века тому назад, но вида не подал. Наоборот, сам перекрестился, глядя в изогнутую спину молящейся русской императрицы.
Он успел заметить, что этим делом женщина занималась довольно часто – толстая подушка, на которую Екатерина Алексеевна встала на колени, была уже порядком потерта.
С невозмутимостью истинного британского джентльмена посол сохранял приличествующее выражение лица.
Русская императорская чета славилась на весь мир своим ханжеством и скаредностью, и уже давненько никто этому не удивлялся. Хотя никому в голову из монархов не пришло бы превращать свой кабинет в молельню. Никому, кроме этих свихнувшихся германских супругов, что любого русского переплюнут в своей набожности.
Ханжи!
Но ни один мускул не дрогнул на лице посла – ко всякому привык за годы служения британской короне. И англичанин, как бы демонстрируя участие и хорошие манеры, с самым скорбным видом снова перекрестился, но слева направо, как учит истинная христианская вера и англиканская церковь, а не ее схизматические отклонения, вроде этого православия, как раз подходящего для московитских варваров.
Хотя если бы потребовалось для блага британской короны, то он тоже бы отбивал земные поклоны и даже – о ужас для настоящего джентльмена, привыкшего к бренди с пивом и ростбифу с кровью, – соблюдал даже их затяжные посты с этим жестоким вегетарианством.
Какие глупости!
Остров Шумагина
Солнце не могло пробить своими лучами густую туманную дымку, обычную для этих затерянных богом мест, – несмотря на полдень, на берегу царил полусумрак.
Но место было обжитым и доходным, о чем свидетельствовал сложенный из толстых бревен «государев амбар», служивший для сбора «мягкой рухляди» – шкур морских бобров и прочих животных. Этот бесценный мех служил главным средством для жизни многих поколений алеутов, а сейчас местных русских, для которых именно они да юконское золото обеспечивали жизнь немногочисленных поселений на Аляске.
На большом острове острога не имелось, да и не нужен он был здесь, в двух днях плавания от Кадьяка, на котором находился один-единственный городок – Петровская Гавань. Там проживала без малого тысяча душ русских и казаков. Имелся порт, в котором легко затерялись пара небольших военных шлюпов и два десятка кургузых, но вместительных кочей, что обеспечивали перевозками вытянутую на две тысячи верст Алеутскую гряду, заходили в устье Юкона и смело добирались до Камчатки.
На самих Алеутских островах жили только туземцы; все русское представительство на них обеспечивалось дюжиной «ясачных