Обольстительная леди Констанс. Маргерит Кэй
увлекаетесь астрономией?
– Чему вы удивляетесь? Тому, что я питаю пристрастие к изучению ночного неба, или тому, что я женщина, которая любит смотреть на звезды? – Констанс отвернулась. Она была разочарована, сама не зная почему. – Вот и мой отец находил мое пристрастие необъяснимым. Он не видел в нем никакой практической цели… Мой отец сразу же теряет интерес к тому, что не несет выгоды.
– Не думаю, что ваше пристрастие необъяснимо, и, уж конечно, я не считаю, что ваша принадлежность к женскому полу должна лишить вас возможности заниматься наукой. Как раз наоборот. Ваши интересы делают вам честь и достойны всяческих похвал.
– Вот как! – Она снова смотрела ему в лицо. – В таком случае простите. Я не должна была говорить с вами так, как говорила, но я все время забываю, что вы принц. То есть не забываю, особенно когда вы смотрите на меня… оценивающе… и мне хочется придумать для вашей оценки что-нибудь поинтереснее, но я боюсь, что вы сочтете меня скучной, если прочтете мои мысли, что совсем не так, очевидно, хотя, по правде говоря, создается впечатление, что вы можете… и… ох, вот еще! Ваше молчание! Мне хочется чем-то его заполнить, я начинаю бессвязно болтать… – Ее лицо стало пунцовым. – Наверное, теперь вам хочется, чтобы корабль, идущий в Бомбей, увез меня как можно скорее! – сокрушенно подытожила Констанс.
– Откровенно говоря, как раз наоборот. Помоему, я нашел идеальное решение: я придумал, чем вас занять на те три месяца, что вы проведете здесь.
– Ах, у вас освободилось место придворного шута?
Едва заметно улыбнувшись, принц взял ее за руку и подвел к телескопу, закрытому чехлом, стоявшему посреди террасы.
– У нас вакантно место придворного астронома!
Кадар убрал чехол, и рот у леди Констанс открылся.
– Телескоп! Да еще какой! – Она провела пальцами по полированной деревянной трубе. Дотронулась до табуретки, которая прикреплялась к подъемному механизму. Погладила сам механизм и медную ручку, с помощью которой можно было вращать трубу вокруг своей оси. Посмотрела в окуляр. Наконец снова погладила трубу. – В жизни не видела ничего красивее, – тихим от благоговейного восторга голосом произнесла она. – Где же вы нашли такой сложный прибор?
– Я разделяю вашу страсть к изучению звезд. Вы и понятия не имеете, какая редкость встретить здесь астронома. Мой телескоп дает семикратное увеличение, – сказал Кадар. – Его построили в мастерской мистера Гершеля. Я купил его пять лет назад, когда провел некоторое время в Оксфорде. С тех пор он повсюду путешествует со мной.
– Неужели он из лаборатории самого Уильяма Гершеля? – Ее карие глаза засверкали.
– Я знаком с самим великим ученым, – продолжал Кадар, с трудом отводя от нее взгляд. – Мне кажется, что слишком большой прибор довольно непрактичен и неудобен в использовании. В том же признавался и сам мистер Гершель. Телескоп, с которым он открыл новую планету, очень похож на этот.
– Он назвал планету «Звездой Георга» в честь короля, – кивнула леди Констанс. – Правда, название «Уран»