Со смертью о жизни. Иван Русланович Тимощук
маму. Надо сказать, что усаживать было гораздо проще.
Раньше я очень стеснялся подобных ситуаций, а потом просто привык. Конечно, неловкость есть и сейчас, но я уверен в Ваде, и в том, что он все понимает.
– Ну, последний рывок до четвертого этажа? – бодрым голосом сказал Вадик.
– Это да. Надеюсь, лифт работает.
Лифт работал. Мы аккуратно завели в него маму, придерживая то ногами, то плечами, закрывающиеся двери. Выйдя на четвертом этаже, мы доковыляли до двери нашей квартиры, я вставил ключ, провернул, и наконец, мы дома.
– Хара, отойди – прикрикнул я на встречающую нас кошку и получил от нее обиженный взгляд. Еще один в мою коллекцию. Женщины….
Мы довели маму до ее кровати, уложили прямо в одежде. Раздевать ее по понятным причинам я не стал.
– Пошли, покурим?
– Пойдем, – согласился Вадя.
Вообще Вадя не курил, он баловался, как сам же и выражался. Или курил когда выпьет, уверяя, что от попадания в кровь алкоголя, у него вырастают легкие курильщика. Мы вышли на балкон, я взял нам по сигарете, поджег, глубоко затянулся и почувствовал, как поймал легкое опьянение от никотина.
– Поговорим? – аккуратно спросил Вадик.
– Да, конечно.
Я пересказал Вадику что случилось. Про Наташу, про свои ощущения, про силу, а полет итальянского жеребца и то, что было далее, он и сам видел. Пока шел рассказ, сигарета успела истлеть, пришлось подкуривать еще одну.
– Ну, версия с пришельцем из другого мира кажется уже не такой бредовой, – подытожил друг.
– Ой, да ну тебя.
– Антон, я отшучиваюсь потому, что не знаю, что сказать на это. Я не ставлю под сомнения твои слова, тем более, что я сам все видел. Это странно. Это очень странно. В тебе веса сколько? Семьдесят?
– Семьдесят три.
– Семьдесят три, хорошо. А в том Эдуардо…
– Абиладро – поправил я.
– Да не важно. В том Абилардо килограммов девяносто, чистого сала. И ты отшвырнул его одной рукой. Антон, я много лет занимаюсь спортом, во мне девяносто кэ гэ веса, плюс подготовка, но я даже тебя так не отброшу. Понимаешь?
Я понимал. Но что это было и откуда взялось, я не знал.
– Антон, повторюсь, это странно. Безусловно, круто, но странно и даже пугающе. Ты сам-то как думаешь, как так получилось?
– Адреналин? – неуверенно сказал я.
– Адреналин от стресса вырабатывается, или от страха, а ты говоришь, спокоен был, – в словах Вади была логика. – Хотя черт его знает, может и адреналин. Не знаю, в общем. Ты понаблюдай за собой.
– Конечно, – пообещал я. – Вадя, у меня уже голова кругом идет. Может спать? Ты у нас останешься?
– Да, останусь, -согласился он. – К тому же, надо утром обчистить тебе холодильник.
– Ты как всегда – улыбнулся я.
Я постелил Ваде на диване, пожелал доброй ночи и отправился в комнату. По пути