Княжья Печать. Александр Сергеевич Харламов
наблюдая, как в нескольких саженях от них стала бурлить вода. Огромные прозрачные пузыри лопались, поднимаясь высоко вверх.
– Что за демон морской играется с нами сегодня?– удивился он, наблюдая, как этот бурлящий поток все ближе приближается к их лодке.– Сколько в море хожу, никогда такого не видел…
– Отец, смотри!– Макар указал рукой левее, где плеснула хвостом огромная рыбина, подняв облако брызг.
– Море волнуется…
– К чему бы это?– спросил сын, заглядывая в мутно-зеленую воду, но ничего кроме водорослей и мелкой ряски там не находя.– Штормит…
– Шторм был вчера!– Кондрат оставил весла, каким-то шестым чувством ощущая, как вокруг сгущается опасность.
– Может, уйдем?– предложил Макар.
– А как же…
Бурлящая вода подкатила вплотную к правому борту. Обогнула лодку и исчезла где-то в морских глубинах. Все вокруг стихло.
– Точно демон какой-то…– согласился с отцом Макар, намериваясь достать сваленные кулем сети.
И тут откуда-то из-под днища, взметнув фонтан брызг, вылетел ярко-красного цвета щупалец. Взлетел вверх, повисел немного, а потом с грохотом рухнул обратно.
– Кракен!– закричал Кондрат, бросаясь к веслам, но было уже поздно. Вслед за первым щупальцем появилось второе, третье. Вода пузырилась вокруг, будто закипевшая.
– Нож! Бери нож!– полным отчаяния голосом заорал Кондрат, пытаясь выгрести из этой ловушки, но лодка торчала над этим местом, как привязанная.– Если попробует ухватить, руби!
Макар отчаянно зашарил по днищу в поисках рыбацкого ножа. Тот куда-то закатился, и ему пришлось перевернуть почти все сети, прежде чем в его подростковой руке мелькнуло серой сталью фигурная рукоять.
– Руби!– красное щупальце зацепилось за край, качнуло ее, проверяя на прочность. Макар на ногах не устоял, и его бросило на отца. Затрещал нос, крепко перехваченный Кракеном.– Руби!– такого ужаса в глазах своего отца он еще никогда не видел. Со всего маху, наотмашь, особо не целясь, он ударил по скользкому щупальцу. Нож провалился в него, словно в желе. Синяя жидкость засочилась из небольшого пореза.
– Руби!– это было последней каплей. Все восемь отвратительных лап осьминога взметнулись вверх и опрокинули лодку. По затылку что-то ударило, видимо, Макар приложился о край борта. Рядом кто-то барахтался, хватая его за руку. От ужаса пришлось открыть глаза, но лучше было бы этого не делать. Прямо перед ним в мутной воде, исчерченной крупными пузырьками воздуха, дрейфовал огромный осьминог, необычайных размеров. Его бесформенная голова плавала неподалеку, а рядом с ним, куда хватало взгляда, море было заполнено сиренами, русалками, водяными и амфибиями. Воздух в легких кончился, Макар попробовал всплыть наверх, но, лишь только опустил голову вниз, увидев медленно тонущего отца с выпученными от асфиксии глазами и зажатую намертво щупальцем ногу, понял, что это все бесполезно. Глотнул воды раз, потом другой…Легкие обожгло острой болью, и парень не стал терпеть, пуская соленую воду в