Дама на ривере. Алексей Борисов
и мохнатых дублёнках. Они хлопали по затянутой в кургузый кожушок спине Славку, хохотали и прямо на улице начали пить из горла водку.
Это были продавцы. Следом вкатил КамАЗ с длинными дощатыми ящиками в кузове и автокран. Взявшие отгулы обездоленные мужики и перманентные обитатели общаги неуверенно высыпали на крыльцо. Подмораживало. Славка повел матерых мужиков допивать водку в апартаменты, по пути бросив Венедикту:
– Распоряжайся тут, главный инженер! Чтоб к ужину все было в подвале! Вон люди, командуй!
– Шутить изволите?
– Я тебе пошучу! Взялся за гуж, не говори, что не дюж! Вон, люди на тебя смотрят! От тебя зависит, что через неделю жрать будем – кирзу или пельмени!
– Ты охренел, Рякин! Ты что, ни разу не видел, как станки устанавливают? Пресса? Под них фундамент надо заливать! Да чтобы их только в подвал затащить, тали нужны, лебедки, хотя бы доски!
– С лебедками и дурак сумеет! Тебя учили, ты и выполняй! И чтобы ни одного винтика не потерялось! А то знаешь, что… Глиста! Останься! Проследи тут за этим шибздиком, чтобы он чего не натворил! Если что не так, ноги тебе, Венедиктина, лично переломаю! – матерые мужики уже уводили Славку, похлопывая его по плечам и гогоча.
Был вариант плюнуть и уйти. Не то, чтобы Венедикта очень впечатлили рякинские слова про «шконку пузом у параши». Но где воля, там и кредиторы. Кто знает, какими щипцами будут из него тягать долги?
Кроме того, люди действительно смотрели на него. И чего-то ждали. Венедикт глянул на низкое мартовское небо, сыплющее мелким снежком, выдохнул, и неожиданно бойко крикнул:
– Эй, шеф, замерзнешь! Заводи свою шнягу! – это крановщику. – Чего стоим, товарищи коммунары? – это обездоленным мужикам. – Хан, ты посообразительней! Возьми, вон, Санька, и лезь в кузов ящики стропить. Глиста! Не вытаптывай пастбище! Дуй на стройку, натырь досок!
– Мне… это … тут … велено, – начал выдавливать из себя долговязый секьюрити, но Венедикт его уже не слушал. Он в первый раз попал в такую дурацкую ситуацию, но производственный опыт ему подсказывал единственно верный алгоритм поведения: если не знаешь, что делать, то не тушуйся, не стой на месте, матерись, но без зла, и доверься народу – кривая вывезет!
И действительно, оказалось, что один из мужиков с третьего этажа в молодости успел поработать такелажником, другой был механиком на заводе и имел опыт перетягивания станков из угла в угол; у третьего на стройке работал прорабом кум; всей толпой сходили за досками и заодно выпросили переносную лебедку. Там же на стройке Хан порезал автогеном на куски водопроводную трубу – получилось семь вполне гожих катков.
Пару ломов нашли в общежитском чулане; трос выдал крановщик, которому все равно надо было ждать хозяев на черных джипах. Дело пошло: настилая доски и подкладывая катки, ящики начали втаскивать в вестибюль общежития.
Сложнее было спустить их в подвал по лестнице. Тут проявил сообразительность лично Венедикт. Подвесив