Восставшие из Рая. Вадим Витальевич Тарасенко
но это было для соблюдения обязательного ритуала − Ксения девушка приличная из приличной семьи. А приличные девушки аборты не делают. Они рожают и растят наследников приличных семей, будущих банкиров, бизнесменов и топ-менеджеров. Потом она еще две недели думала, как сообщить об этом родителям. Скрыть это от отца, вице-президента банка «Мост-сити» не могло быть и речи. Все равно, рано или поздно узнает. Москва − это большая деревня, где утаить какую-либо тайну почти невозможно. А эту тайну уже знают даже не два, а три человека. Третьим была Настя, закадычная подруга Ксении, с которой она еще сидела за одной партой в школе. И не дай бог, если какой-нибудь пронырливый журналюга из раздела светской хроники одной из бесчисленных бульварных газетенок разнюхает эту историю и тиснет в свой желтый листок или на сайте выложит? Отец ей такого не простит. Это же ударит по его престижу! Впрочем, рождение вне брака ребенка от какого-то там диджея и рэппера − удар по престижу не меньший. Вот ухватившись за эту мысль, как за спасительное бревно, Ксюша пошла каяться родителям.
Скандал дома, конечно, был грандиозный. Но доченька все правильно рассчитала − вице-президенту банка такой внук или внучка были ни к чему. Поэтому небольшая пачка денег в твердой валюте, несколько неприятных минут в операционной и прибавление в семье Козиных отложилось на неопределенное время. Потом был разговор Козина-старшего с Эмилем, которого черный шестисотый «Мерседес» подхватил у входа в «Зону», куда диджей шел развлекать публику своими песнями и композициями. Разговор был коротким:
– Возле Ксении я тебе больше никогда не вижу. Это раз. О том, что у Ксении должен был быть ребенок от тебя − никому ни слова. Это два, − банкир щелкнул замками портфеля, который лежал у него на коленях.
Паша невольно посмотрел туда и увидел толстую пачку долларов.
– Да зачем, я и так… − потянул он.
– Это не тебе, − усмехнулся банкир, уловив блеск в глазах парня. − Это предназначается тому, кто закатает тебя в бочку с бетоном и устроит на дно Москвы-реки, если ты не будешь молчать. Или ты предпочитаешь Яузу?
Замки портфеля вновь звонко щелкнули.
– Я… я буду молчать.
«Мерседес», тем временем, уже проехав Маховую, выкатился на Волхонку.
– Остоженка, хорошая улица, − услышала она голос Уилсона, прерывающего ее воспоминания. − Можно каждый день Кремлем любоваться или Храмом Христа-Спасителя.
– Да, коротко ответила она.
«Тебе, негру-стриптизеру, конечно, православным храмом любоваться в самый раз, − девушка почувствовала, что ее прямо-таки захлестывает волна ненависти к своему спутнику. − Э-эй, подруга, а ну сбавь обороты. Уволила парня на всю оставшуюся ночь. Заплатила кучу бабок за это. А сейчас разговариваешь с ним, будто с охранником ночного клуба. Тебя, Ксюха, не поймешь».
– А ты мягко машину водишь, мне нравится, − девушка выдавила из себя улыбку.
– А я все мягко делаю, − и вновь белоснежная улыбка, хоть какой-нибудь «Орбит» рекламируй.
«Все Вы так говорите. А потом под нож из-за вас, козлов, иди», − неприятные