Лучик-Света. Александр Иванович Вовк
– сплав золота, платины, никеля и серебра. Говорят, высший шик! Но не для людей с нашими зарплатами!
Несколько позже мы выяснили, что всякого рода дефициты на прилавки Батуми, как тогда говорили, «выбрасывали», как по всей стране, строго в конце месяца. То есть, для выполнения недовыполненного магазинами плана продаж. Ходовых-то товаров для выполнения этого плана обычно не хватало, вот тогда недобор и покрывали товарами, которые мгновенно «улетали» с прилавков.
Оно и понятно! Огромные неиспользуемые накопления населения, торгующего в частном порядке, «замораживались». Следовало вернуть их в экономику! Это непреложный закон и социализма, и капитализма! А «замораживалось» много, если принять во внимание, что некоторые, подчеркиваю это, некоторые грузины, вполне официально были сказочно богаты. Ещё бы! По статистике каждая сотка земли в субтропическом климате этой республики обеспечивала средний доход в тридцать тысяч рублей! Это в то время как для большинства работников страны суммарная зарплата всей жизни не дотягивала до годовой мандариновой радости! Впрочем, столь благодатная земля в Грузии крайне дефицитна. Доставалась она, разумеется, даже не всем «избранным»!
Всяческого рода ограничения, вводимые государством (весьма коряво), не позволяли грузинам чрезмерно богатеть на фоне остального населения страны. И всё же те, «кому положено», продолжали немыслимо наживаться! Сегодня кое-кто ехидничает, мол, в СССР почему-то боролись не с бедностью, а с богатством! Не спорю! Так и было! И было это правильно и справедливо! По крайней мере, тому казалось справедливо, кто на своей шкуре попробовал гниловатую психологию и мораль богатеньких! В общем, правильно тогда их давили, богатеньких! У них ведь обязательно возникала торгашеская, то есть, не наша, не социалистическая мораль, подразумевающая, что деньги решают всё!
Более всего нас удивил батумский общепит! Его порядки не забыть! Помнишь, мы как-то, пропустив обед в санатории, заглянули в городской ресторан, расположенный под крышей центрального универмага? Окна в виде стеклянных стен до высокого потолка давали возможность с высоты птичьего полета наблюдать панораму моря, которое штормовыми волнами зло облизывало расположенный рядом причал. Грохот этой борьбы был слышен всюду. Иногда низкие тучи открывали перспективу, и становились понятными беспредельные возможности моря, с которыми причал лишь до поры мог не считаться, не разрушаясь под натиском обрушающихся на него холодных водных масс!
Через открытое окно холодная воздушная струя разносила по залу запах моря… Хотя в действительности, поверьте мне, так пахнет не само море, а гниющая тина, выброшенная ранее на разогретый солнцем берег. Сейчас же, во время шторма, солнце ретировалось, а море и небо слились в единое бушующее целое, каждая из составляющих которого сама по себе является опасной стихией, способной с легкостью вызывать большие беды.
Впрочем, иногда эти стихии могут порадовать непередаваемой красотой и даже кротостью, которая теперь,