Звездная королева. Рошани Чокши

      – Присоединяйся к нам за ужином. Прежде ты не стеснялся делить со мною пищу. – Амар улыбнулся и шутливо добавил: – Никто не осудит тебя за попытку упорядочить рисовые зерна в тарелке.

      На лице советника мелькнула усмешка.

      – Мне тоже есть что рассказать о вашем обращении с едой на тарелке. – Но затем он повернулся ко мне, и от улыбки не осталось и следа. Гупта покачал головой: – В другой раз, мой друг.

      Все придворные архивисты Бхараты сочились высокомерием, но хитрые ответы и прищуренные взгляды Гупты граничили с оскорблением. Я все-таки была принцессой, а не найденышем с обочины дороги. Когда наши глаза вновь встретились, я вскинула подбородок, чувствуя, как вспыхнули уши. И впервые Гупта широко ухмыльнулся.

      – Надеюсь, вас не расстроит тишина в наших залах и коридорах, рани.

      В памяти зазвенели скрестившиеся мечи и всплыли лица солдат с искривленными в крике ртами.

      – Я пресытилась шумом.

      Гупта склонил голову набок:

      – Впрочем, может, теперь наши залы и не будут молчать. Раджа очень долго вас ждал.

      – Долго ждал возможности жениться? – нахмурилась я.

      – Нет, именно вас. Буду рад завтра утром обсудить ваши обязанности, рани.

      Он отвесил мне еще один поклон, кивнул Амару и скрылся за колонной. Амар со вздохом потер виски сквозь ткань капюшона – плащ он так и не снял.

      – Гупта не привык к компании. Надеюсь, он тебя не обидел. Он может часами вести беседы о разумных подводных существах, но протокол и этикет ему не даются.

      – Возможно, это к лучшему.

      – Тебе нет дела до цветистых речей советников?

      – Я им не доверяю. Опыт показал, что красивыми словами прикрывают дурные вести.

      – Хорошо подмечено, – улыбнулся Амар. – Прошу, следуй за мной.

      Он провел меня в огромный зал с низко висящими светильниками. Вдоль правой стены тянулись зеркала, вдоль левой – окна. За открытыми створками виднелась ночь во всем ее великолепии. Светильники окрашивали комнату в бледно-золотистый цвет. По центру, возле небольшого столика, заставленного тарелками с дымящимися рисовыми лепешками, маслянистыми кусочками наана [19]