Аттестат зрелости. Илана Петровна Городисская
в карманы руки.
– Нисколечко, – проговорил он, пытаясь скрыть свое смущение.
– А я тебе не очень верю, – на полном серьезе заметила девушка. – Насколько я вижу, вы часто разгуливаете вдвоем. Вы оба пропали где-то во время вечеринки и вернулись вместе. Ты, то и дело, провожаешь ее на автобус…
– Это… вежливость, привитая воспитанием, – отнекался Одед, как мог.
– А если бы не вежливость, то разве не провожал бы? – захохотала Галь, но смех ее звучал надрывно. Недобрый смех.
Юноше стало не по себе от реакции той, что была ему дороже всех на свете. Он понимал, что со стороны его отрицание выглядело неубедительным, но предпочитал, чтоб Галь подумала, что он ревнует именно Лиат, а не ее.
– Галь, я просто спросил твоего мнения, и ты могла бы коротко и внятно ответить «да» или «нет», а не высмеивать меня. Зачем высмеивать меня? Честное слово, я здесь ни при чем, – кротко сказал он, не встречаясь с ней глазами.
– Я тебе и ответила «да», – логично отозвалась Галь, стараясь сохранять спокойствие. – Да, я верю Лиат. Или мне, вроде тебя, необходимо забивать себе голову ерундой, подозревать ее и уличать во лжи? Даже не думай!
Продолжать настаивать было бессмысленно. В грубости Галь Лахав сквозило безоговорочное доверие к изворотливой коротышке, а также пресечение всех его попыток сблизиться.
– Тебе видней, – покорно отозвался юноша. – Хотя у меня другое предчувствие на этот счет.
– Это все – твои неоправданные домыслы, – пожала плечами Галь.
Некоторое время оба молчали. В небесной выси, между низких облаков, летело, то появляясь, то вновь исчезая, словно лукаво наблюдая за ними, неверное и тусклое солнечное око. Понурый Одед отбрасывал ногой круживший по ветру пыльный рваный кулек, а Галь, подняв другую шишку, потрошила теперь ее. Все, чего им сейчас не хватало, это неожиданных, голодных, не оставляющих места никаким сомнениям любовных объятий. Одед, представивши себе эту картину, почувствовал, что он был просто обязан это сделать. Выход для него был один: здесь же, не откладывая, рассказать этой хмурой девушке об его чувствах к ней, и не дать ей уйти от его рук и губ. Но страх отвержения и его вечная застенчивость воспрепятствовали ему. Тем паче, что Галь, решив быть доброй, вдруг обратилась к нему со словами:
– Если так подумать, этот Томер и вправду ненадежный вариант для нашей общей подруги. Ей нужен кто-то более близкий и проверенный. Одед, давай я с ней поговорю насчет тебя!
Тут Одед и вовсе пришел в ужас. Ему только этого не доставало, после той злополучной ночи! Он моментально отказался.
– Вы оба ничего не потеряете, – упорствовала Галь. – Мне кажется, вы вполне подходите друг другу, знаете друг друга очень давно, и всем нам станет лишь приятней от этого.
– Не надо! – замотал головой парень. – Я нисколько не ревную Лиат, я желаю ей успехов в личной жизни, и, если хочешь, можем поговорить о чем-нибудь другом.
– Нет, Одед, я, пожалуй, поеду домой, – отрезала Галь, резко поднимаясь и надевая ранец. –