Непобежденный. Владимир Михайлович Зимянин
литературы Купала и Колас были награждены орденами Ленина.
Пономаренко рассказывал, что Сталин послал его в Белоруссию с четкими указаниями прекратить репрессии.
– Чего они добиваются? Что им нужно? – вопрошал Сталин, имея в виду белорусских чекистов. – Там так много людей пострадало, и до сих пор репрессии продолжаются. Уже был пленум ЦК партии по этому вопросу (пленум проходил в январе 1938 года), а они не унимаются. Поезжайте, наведите порядок – остановите репрессии.
– А как это сделать? – решился спросить Пономаренко.
Сталин посоветовал:
– Идите в тюрьму. Берите дела, знакомьтесь с ними, вызывайте осужденного, выслушайте его, и если считаете, что он осужден незаслуженно, то открывайте двери – и пусть идет домой.
Пономаренко ответил:
– Но, товарищ Сталин, там местные органы и разные ведомства могут быть недовольны моими действиями и воспротивиться.
Сталин сказал, что, конечно, «не для того они сажали, чтобы кто-то пришел и выпустил. Но ведомств много, а первый секретарь ЦК один. И если не поймут, поясните им это. Оттого, как вы себя поставите, будет зависеть ваш авторитет и успешность работы».
Пантелеймон Кондратьевич по прибытии в Минск, как и посоветовал Сталин, пошел в тюрьму, запросил дела и стал вызывать к себе осужденных.
В деле одного из них говорилось: «Неоднократно нелегально переходил государственную границу». Да, формально было именно так. Когда в двадцатом году произошел передел границ, белорусское местечко оказалось разделенным на польскую и нашу части. Некоторые семьи оказались разделенными. Этот гражданин гнал качественный самогон. На польской стороне – сухой закон, и к нему за самогоном приходили поляки, в том числе довольно известные, среди которых были полковник Бек (потом он стал министром иностранных дел Польши) и маршал Рыдз Смиглы. Если хорошо наугощаются, то и ночевать оставались. А иногда он сам носил им самогон, пересекая, таким образом, государственную границу.
Пономаренко, выслушал его и сказал:
– Иди домой. Прямо из кабинета. Свободен.
А мужик отказывается:
– Как это «иди»? До дома далеко, мне надо сначала пайку получить. А это будет завтра утром. Что я, до деревни голодным должен добираться? Нет, я подожду пайку.
И ушел только после того, как получил свою пайку.
Еще один сиделец. Поэт. Написал поэму «Сталин». Начинается первая строка со слова на букву «В», вторая строка – на «О», третья – на «Ш». В результате получается акростих «Сталин – вош». Пономаренко отпускает его и говорит посадившим:
– Вы неграмотные люди. «Вошь» пишется с мягким знаком.
В итоге почти всех отпустил. Конечно, в местных органах и ведомствах были недовольные. Но Пантелеймон Кондратьевич сказал жестко:
– Решайте, по какую сторону тюремной стены вам больше нравится.
Недовольные, видимо, быстро поняли, что это не острословие, а предупреждение,